Размышления о Дне Победы, героях войны, королеве Виктории и не только об этом
В англоязычных странах, входящих в Содружество наций (Commonwealth) есть праздник День Виктории (Victoria Day), в честь когда-то правившей в Англии королевы Виктории. День Виктории отмечается в Великобритании и в Канаде в мае. Вероятно, поэтому, услышав от меня про наш майский праздник День Победы (Victory Day), иностранные граждане были немало удивлены.
Размышление первое:
Про наш День Победы и их королеву Викторию
— А почему у вас тоже есть День Виктории? Разве у вас правила когда-то королева Виктория? — таков был вопрос заморских граждан. «Да уж, ну и каша у вас в голове, уважаемые иноземные граждане и гражданки!» — подумала я, но вслух стала терпеливо объяснять этим непонятливым людям про вторую мировую войну.
— Нет. Этот праздник совсем по иному поводу. «Victoria» — значит победа. И наш праздник — в ознаменование Дня Победы.
— Какой победы? Над кем?
— Победы нашей страны в Великой Отечественной войне и во второй мировой войне.
Выслушав меня и, вероятно, желая блеснуть интеллектом, жители далекой заокеанской страны решили продолжить разговор о войне:
— Ах, так ваша страна тоже участвовала во второй мировой войне?
— Да, участвовала.
— А на чьей стороне — немцев или американцев?
Больно, грустно и обидно слышать такие вопросы.
Размышление второе:
ро то, как я в детстве не любила День Победы
В детстве я не любила День Победы. Потому что весь день 9 Мая моя любимая бабушка — баба Зина, или бабуля Зинуля, — то и дело начинала плакать. Зазвучит песня по радио — бабушка слушает ее вся в слезах. Скажут по «Новостям», что «сегодня великий праздник День Победы» — бабушка рыдает. Идет фильм какой-то по телевизору — бабушка снова всхлипывает. И так весь день каждый год 9 Мая! Поэтому я сильно не любила этот день. Очень бабушку было жалко, и от этого самой хотелось плакать.
Любимая бабушка Зина, бабуля Зинуля, умерла, когда я училась в 6 классе. Я до сих пор ее вспоминаю, но ко Дню Победы я стала относиться по-другому. А позже я вдруг осознала, что у меня есть свои герои. Мои герои! Наверное, у каждого человека таковые имеются. Герои его времени, герои его жизни. У меня они есть тоже. Расскажу о двух из них. О двух моих героях.
Размышление третье:
Мой герой со звездочкой — воспоминание из детства
Каждый год 9 Мая я с родителями ходила в гости к их лучшим друзьям. Там собиралась замечательная компания. Среди них был один человек, которого все взрослые называли «наш герой». А называли они его так потому, что он был Героем Советского Союза. Его звали Владимир Васильевич Сапожников. Владимир Васильевич был военным летчиком, а звезду героя получил во время Великой Отечественно войны.
На праздники Владимир Васильевич надевал свою военную форму полковника авиации с многочисленными наградами на кителе. Но мне особенно запомнилась звезда Героя Советского Союза. Несколько раз мне было позволено потрогать эту звездочку. Она была тяжелая, холодная и блестящая.
Каждый год 9 мая мы с родителями шли на трибуны центральной площади города смотреть военный парад. Если не получалось попасть на «живой» парад, то обязательно смотрели его по телевизору. После парада все друзья моих родителей собирались в доме Юлии Александровны и Евгения Никитича.
Начинался День Победы в доме друзей моих родителей всегда одинаково. Когда все приглашенные уже собрались, а праздничный стол был накрыт, мужчины разыгрывали перед всеми присутствующими один и тот же ритуал. Каждый из них, чеканя шаг и с наигранно серьезным видом, подходил к Владимиру Васильевичу и иронично — забавно, но все равно празднично — торжественно рапортовал ему, примерно, так:
«Товарищ Герой Советского Союза! Старший лейтенант запаса Максимов для празднования всенародного праздника День Победы со всем личным составом в виде жены и дочери прибыл. Разрешите к празднованию великого праздника приступить!»
Владимир Васильевич торжественно отвечал:
«К празднованию Дня Победы приступить разрешаю! Вольно!»
После того, как каждый из присутствующих мужчин получал официальное разрешение «нашего героя» начинать праздничное застолье, мы все с улыбками садились за красиво накрытый стол.
Первый тост, конечно, за победу. Это — любимый тост. Но был в той компании и еще один любимый тост. А произносился он вот так: кто-то один говорит:
«Друзья мои! Прекрасен наш союз!! Так выпьем же за …» Небольшая пауза.
А дальше отзывается дружный хор голосов всех присутствующих:
«Наш Советский Союз!!!»
После того, как все подкрепились «праздничной пищей», Юлия Александровна берет гитару, и песни льются. Лирические, грустные, забавные и тревожные: «Темная ночь», «Землянка», «Бухенвальдский набат», «Смуглянка», «На безымянной высоте», «Хотят ли русские войны», «День Победы». Да, чудо они — это «военные» песни! В них грусть и боль, радость и справедливость.
Вино делает свое дело, волнует кровь, бередит память. Начинаются воспоминания о войне. О той ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ. А рассказчиком В.В. Сапожников был великолепным. Рассказывал образно, ярко, эмоционально о боевых буднях тех лет, иллюстрируя свои рассказы такими характерными для летчиков жестами и движениями рук, когда они своими ладонями изображают самолет и его маневры.
Как-то раз мне в школе задали задание по истории — подготовить доклад «Герой Великой Отечественной войны — герой нашего времени». В тот День Победы я пришла в дом друзей моих родителей с чистой тетрадкой в клеточку. Много лет спустя, когда я уже сама работала учителем и была мамой двух дочек – школьниц, мне попалась на глаза эта старая тетрадка в клеточку. Я стала ее листать, читая отрывочные записи, сделанные моим детским подчерком. Вот некоторые из них.
Записи из школьной тетрадки в клеточку
«Оказывается, с первых дней войны наши самолеты с Лисьего Носа Ленинградской области совершали ночные полеты на военные объекты Берлина и Хельсинки. Летал Владимир Васильевич на тяжелом бомбардировщике ТБ – 3, а служил он в авиации дальнего действия — АДД».
Так что я с детства знала, что такое ТБ и АДД.
Из рассказов Владимира Васильевича в наш внутрисемейный лексикон попали и закрепились на долгие годы некоторые необычные для мирной гражданской жизни слова и понятия.
Наш внутрисемейный лексикон
- Идти на тяжелом бомбардировщике или идти на ТБ – 3: общаться с человеком напористо, нервно, доминантно, обвиняя его во всем и предъявляя претензии.
- Использовать авиацию дальнего действия или пользоваться АДД: делать далеко идущие умозаключения, порой ничем не обоснованные и
«Полеты совершались в ночное время в любую погоду и длились по 5-8 часов, без ориентиров, только по приборам. Под фюзеляжем самолета пять тонн груза, часто под прицельным огнем зениток противника. «Жить и не собирались», — вспоминал Владимир Васильевич. «Поэтому и страха не было. Только злость и месть за слезы матерей, за поруганные города и села. Только выполнение задания, только выполнение приказа любой ценой.
Была темная облачная ночь. Экипаж В.В. Сапожникова вылетел на бомбежку вражеского аэродрома в тылу противника. Погода портилась: дождь, сильная облачность, нулевая видимость. Но объект найден. Фашисты были уверены, что советские бомбардировщики не рискнут появиться над аэродромом в такую погоду. Но русский самолет появился. Первая порция бомб сыплется на головы фашистам. Потом еще и еще. Гитлеровцы ошеломлены, включают прожекторы, открывают зенитный огонь. Самолет Владимира Васильевича схватывают лучи прожектора. Касалось бы, это — верная гибель. Но летчик полон самообладания, он задергивает шторки и камнем уходит в пике. Фашисты ликуют, думая, что самолет сбит.
Но нет. Самолет жив, он взмывает ввысь. Экипаж профессионально делает свое дело. Правда, пробита обшивка, поврежден мотор. Удачно приземлившись, летчики своими руками починили самолет и, как рассказывал Владимир Васильевич «буквально на честном слове и на одном крыле» вернулись на свой аэродром».
С тех пор в мой лексикон вошло выражение «на одном крыле».
Наш внутрисемейный лексикон
- Идти на одном крыле: делать что-то из последних сил, чудом, невероятным образом, на голом энтузиазме, стиснув зубы и собрав всю волю в кулак.
«За этот и предшествующие боевые вылеты в самом начале войны Владимир Васильевич был награжден боевым орденом Красной Звезды. Этот орден он особенно ценил.
Фортуна как будто берегла Владимира Васильевича и его экипаж, с которым он провоевал всю войну. Ранения были, контузии тоже, но Сапожников остался жив.
Зима 1941 года была суровой. Получено задание уничтожить переправу у хутора Вертячий на Дону. Это — прямая дорога к волжской твердыне — Сталинграду. Жуткий мороз в кабине самолета. Мороз пробирает до костей. Не спасает меховая безрукавная куртка-самурайка, поверх нее на летчике — еще одна меховая куртка. На ногах меховые унты, на голове — шлем с подшлемником, на руках — меховые краги. Но ничего не согревает! Хотя это — не главное. Началось обледенение самолета. Но надо выполнить приказ! Самолет прорывается через огонь зениток, идя к цели в слепом полете, и уничтожает переправу».
Выражение «в слепом полете» тоже часто употреблялось в моей семье с подачи Владимира Васильевича.
Наш внутрисемейный лексикон
- В слепом полете: делать что-то на ощупь, наугад, не имея хорошей видимости, не обладая достаточной информацией и хорошими возможностями для такого действия; делать что-то на свой страх и риск, отважно и упрямо выполняя что-то трудное, что выполнить надо, при этом, не отступая ни на шаг, не взирая на сложности.
«Летчики в кабине самолета постоянно жестоко мерзли, ведь кабина никак не отапливалась. Из-за холодовой аллергии Владимир Васильевич потом всю жизнь страдал от экземы. Кожа так и не восстановилась после тех жутких морозов в кабине боевого самолета».
Продолжение третьего размышления:
Про праздничный салют и не только
Владимир Васильевич Сапожников был Героем Советского Союза. И он был героем компании моих родителей. Они его так и звали «наш герой». У каждой компании, у каждого общества — свои герои.
Я могла что-то напутать в деталях его рассказов и ошибиться в военной терминологии, ведя записи в школьной тетрадке, но я точно помню, что все свои школьные годы я праздновала День Победы рядом с человеком, на груди которого поблескивала звезда Героя Советского Союза.
Больше всего мне нравилось, когда 9 Мая после праздничного застолья уже поздно вечером, когда стемнеет, мы всей компанией шли гулять на набережную и смотреть салют. Владимир Васильевич был в военной форме со звездой Героя Советского Союза на груди. Проходившие мимо военные отдавали ему честь и поздравляли с Днем Победы. А я просто шла рядом и наполнялась гордостью. Гордостью за все.
Огоньки салюта взмывали букетами над Волгой, а потом рассыпались на тысячи искорок, отражаясь в волжской воде. Еще много разных других праздников праздновали мои родители в компании своих друзей. Но я всегда точно знала, что День Победы был самым главным праздником среди всех остальных праздников.
Размышление четвертое:
второй герой без звездочки — воспоминание из детства
Вторым моим героем, вернее, героиней, была родная сестра моей бабушки, то есть моя двоюродная бабушка Евдокия Николаевна Васильева. Ее имя Евдокия как-то незаметно из ласкового Дуня превратилось в семейных кругах в Дину. Родственники в зависимости от степени своего родства к ней ее так и звали — мама Дина, тетя Дина или баба Дина. Я звала ее бабулей Динулей, а она меня — доченькой. А ее сестру Зинаиду, мою самую любимую бабушку, я звала бабуля Зинуля. Так и было у меня по отцовской линии две бабушки — бабуля Зинуля и бабуля Динуля.
В свои школьные годы я часто бывала в Санкт-Петербурге, тогда Ленинграде, у брата моего отца Юрия и его семьи. С ними и жила Евдокия Николаевна, моя баба Дина, или бабуля Динуля. По правде сказать, баба Дина была скупа на рассказы о войне. Но некоторые детали встреч с ней врезались мне в память и без ее рассказов.
После радостной встречи с ленинградскими родственниками, мы с бабулей Динулей отправляемся в ее комнату укладываться спать. Я сажусь на застеленный для меня диван, начинаю поправлять руками подушку и вдруг нахожу под ней кусок хлеба, завернутый в салфетку. Я держу хлеб в руках, не зная, что мне с ним делать, а бабуля Динуля, заметив это, со вздохом говорит мне: «Доченька, положи хлеб под подушку и ложись. Пусть он там будет, мне так спокойнее». Такая грусть слышна в голосе бабушки, что я, не смея ее ослушаться, кладу небольшой сверток туда, где он до этого лежал, и укладываюсь спать.
У «наших ленинградцев», как называл их мой отец и я вслед за ним, в квартире много полок и стеллажей с книгами. Я хожу возле них, рассматривая разноцветные корешки книг. Моя рука тянется к двухтомнику Лермонтова. Мы его поэзию только что по литературе проходили. Я вынимаю из плотного ряда пару книг с золотым теснением. Вдруг что-то шлепается на их место, как будто выпадая откуда-то сзади. Я беру небольшой сверток, завернутый в белую салфетку. Кажется, я уже догадываюсь, что в нем. Да, это — хлеб, спрятанный бабулей Динулей у задней стенки книжного стеллажа, за книгами. Я кладу все на место.
Мы никогда не говорим об этом с моими ленинградскими родственниками. Но я все равно знаю это с детства. Просто знаю — и все!
Мы с бабулей Динулей возвращаемся домой после двухчасовой прогулки в парке. Настроение отличное, мы болтаем обо всем. В течение всего нашего разговора о войне не произнесено ни слова. «Может быть, она, наконец, о ней забыла», — размышляю я.
Мы заходим на кухню, там накрыт стол к ужину. Все домочадцы в сборе. Бабушка Дина как-то неожиданно замирает в проеме двери и, кажется, задумывается на мгновение. Мой дядя Юра, сын Евдокии Николаевны говорит. Обращаясь к нам: «Ну, что, девушки-красавицы, садимся ужинать!» Евдокия Николаевна как будто отмирает от своей нечаянной задумчивости и говорит: «Пойду в магазин схожу». Никто ей не возражает, и она молча уходит.
Дядя Юра объясняет мне: «Мама Дина все время ходит в магазин и хлеб покупает, а потом прячет его в разных местах. Ты этому не удивляйся, а, главное, при ней никогда хлеб не выкидывай. У нее от этого плохо с сердцем может сделаться. Мы потом из этого хлеба сухари сушим, раскладываем их по полотняным мешочкам и складываем в кухонные шкафы».
Я ошеломлена от услышанного, но, не задавая никаких вопросов, сажусь за стол. Наконец, я осмеливаюсь спросить дядю Юру: «В комнате Евдокии Николаевны фотография стоит на этажерке, а рядом с ней булочки разложены. Это — Иришка на фото?» Дядя Юра молча кивает головой, ничего не объясняя.
Трагическую историю трехлетней Иришки — дочки бабы Дины – я знаю давно, — из рассказов моего отца, брата дяди Юры. Я знаю, что в блокаду баба Дина и ее сын Юра спасались от голодной смерти тем, что ели столярный клей. Но маленькая Иришка не смогла есть клей и умерла от голода на руках своей матери — моей бабули Динули.
Мы никогда не говорим об этом с моими ленинградскими родственниками. Но я все равно знаю это с детства. Просто знаю — и все! Наконец, я слышу глухой голос дяди Юры: «Да, это она». Он встает, идет в комнату своей матери и убирает от портрета улыбающейся маленькой девочки несколько булочек, которые явно зачерствели. Я догадываюсь, скоро баба Дина принесет свежие булочки взамен и положит их на место — туда, где они и должны находиться. Я не смею задавать никаких вопросов. Да и так все понятно без слов.
Вечером мы укладываемся спать в бабушкиной комнате. Я — на диване, она — на своей кровати напротив. Сквозь сон я слышу, как бабушка подходит к фотографии на этажерке и что-то шепчет. Я почти не различаю слов, кроме одной фразы: «Спокойной ночи, Иришка!» Не успевая ничего сообразить, я проваливаюсь в сон.
Когда у меня много лет спустя рождается дочь, я называю ее Ириной. Даже сама не знаю, почему. А, может, все-таки знаю?!
Моя маленькая дочка засыпает в своей кроватке. Я глажу ее по волосам и шепчу: «Спокойной ночи, Иришка!» И еще. Я всегда стараюсь покупать мало хлеба, чтобы он не оставался засохшим в нашем доме. Потому что я с детства не могу выбрасывать недоеденный хлеб.
Такие вот два героя есть у меня. Это — МОИ герои. Правда, есть еще и другие герои в моей жизни, значимые и важные для меня. Но эти два героя — какие-то для меня особые и особенные. Они живут в моей памяти отдельно ото всех остальных. Потому что это — герои моего времени, герои моего детства. Это — МОИ герои.
Размышление пятое:
Про героев на все времена и наши взрослые посевы
Накануне 9 Мая я рассказываю своим ученикам про путаницу двух понятий — Victoria Day (день королевы Виктории) и Victory Day (День Победы) — а, вернее, про путаницу в головах некоторых иностранных граждан. Ребята смеются, а я радуюсь. Я рада тому, что им все понятно без слов. Но, может быть, моим ученикам все понятно без слов как раз потому, что нами — взрослыми, учителями, родителями — этих слов было сказано много? И нам надо продолжать их говорить! Эти правильные и правдивые слова о нашей истории. Нам обязательно надо продолжать сеять в юных головах то, отчего света, добра и справедливости вокруг будет прибавляться. Знаний, образования и образованности — тоже. Нам непременно нужно делать это, чтобы герои моего и вашего времени стали героями на все времена.
Так что, уважаемые коллеги — педагоги, пошли в класс! Пошли сеять! Сами знаете, ЧТО.
Так что, уважаемые родители, давайте продолжать наши с вами посевы в юных умах, сердцах и душах наших детей.
И с праздником вас! С нашим великим праздником! С праздником на все времена!
Книги Алины Бикеевой для педагогов и родителей: купить на OZON.ru >>> Labirint.ru >>>
- А.С. Бикеева Настольная книга школьного учителя. Испытание школой: ребенок и учитель.
- А.С. Бикеева Уроки психологии для школьного учителя. Советы усталому педагогу.
- А.С. Бикеева Семья Особого Назначения, или рецепты позитивного родительствования на каждый день.
- А.С. Бикеева Как стать феноменальным родителем и создать Семью Особого Назначения.
- А.С. Бикеева Ребенок + взрослый. Рецепты общения, понимания, прощения.
- А.С. Бикеева Взрослый + ребенок. Что посеешь, то и пожнешь.
- А.С. Бикеева Страноведение: Американский английский и культура США и Канады.
- А.С. Бикеева Интеллектуальные игры для школьников. Английский язык.
Кратко об авторе:
Алина Сергеевна Бикеева — учитель, педагог, филолог и мама двух взрослых дочерей, более двадцати лет проработала в Самаре преподавателем английского языка в разных учебных заведениях — от обычной общеобразовательной школы до университета. Автор восьми книг, более 100 журнальных статей и многочисленных интернет-публикаций по вопросам образования и воспитания.
|
Читайте также книги о Блокаде Ленинграда: |
0
