Омский государственный педагогический университет

Создание комического эффекта в произведении

Марселя Эме «Папа, мама, служанка и я»

Омск 2005

Оглавление

Введение …………………………………………………………….…………….3

Глава 1. Комическое как стилистическая категория……………………………6

1.1. Понятие комического и его природа………………………….…….……….5

1. 2. Виды комического…………………………………………………….……..9

1.3. Средства создания комического эффекта………………………………….12

Выводы…………………………………………………………………………....15

Глава 2. Приемы создания комического эффекта в произведении М. Эме

«Papa, maman, la bonne et moi»

2.1. Творчество Марселя Эме и его роман «Папа, мама, служанка и я»…………………………………………………………………………….….....16

_2.2. Средства реализации комического на лексическом уровне........................19

_2.3. Комическое и ирония на синтаксическом уровне…………………...……24

2.4. Средства реализации юмора и иронии на уровне текста…………………26

Заключение …………………………………………………………………..…28

Библиографический список……………………………………….………….30

Введение

Комическое – одна из самых сложных и разноплановых категорий эстетики. Под «комическим» подразумеваются как естественные события, объекты и возникающие между ними отношения, так и определенный вид творчества, суть которого сводится к сознательному конструированию некой системы слов с целью вызвать эффект комического.

В филологической и эстетической литературе сплошь и рядом смешиваются и отождествляются приемы и средства комического.
Средства комического, наряду с языковыми средствами, охватывают и другие средства, вызывающие смех. Языковые средства комического составляют фонетические, лексические, фразеологические и грамматические (морфологические и синтаксические) средства.
Как известно, необходимым условием комического является противоречие: это может быть несоответствие  между несовершенным, отжившим, неполноценным содержанием явления или предмета и его формой, претендующей на полноценность и значимость, несоответствие между важным действием и его несовершенным результатом, высокой целью и негодным средством. Это противоречие в искусстве является объектом особой эмоционально насыщенной критики - осмеяния. Противоречия, контрасты, несоответствия, лежащие в основе комического, разнообразны, предметная основа комического состоит в обязательном смешении несопоставимых планов: социально высокого и социально низкого, плана выражения и плана содержания. В.Я. Пропп в своей работе «Проблемы комизма и смеха» выделяет следующие условия, необходимые для возникновения комизма: первое условие состоит в том, что у смеющегося имеются некоторые представления о должном, моральном и правильном. Второе условие есть наблюдение, что в окружающем  нас мире есть нечто, что противоречит этому, не соответствует ему.

Новаторство в области комического тесно связано с новаторским отношением к языковым средствам комического. В языке прозы отличаются значительным богатством и разнообразием языковые средства, обусловливающие комический эффект, усиливающие потенциал комического. Важнейшими и необходимыми языковыми средствами и выразителями комического в языке являются простые общеупотребительные слова с их безграничными возможностями метафоризации, многозначность, смешение омофонов, игра слов – красочные каламбуры, различные прозвища, разоблачающие образ с самого начала, «говорящие» имена, вымышленные имена, комические и образные сравнения, вульгарные слова и выражения, служащие важнейшими средствами проявления сатирического отношения, комические возможности фразеологических единиц и различные устойчивые сочетания, которым мастера художественного слова способны придавать комический оттенок, пословицы, поговорки, афоризмы, шаблоны и т.д.

Комическое охватывает сатиру, юмор и иронию, являющиеся равноправными формами комического. Язык сатиры и юмора способен использовать в комическом ракурсе не только общеупотребительные слова, но и термины, терминологические слова и выражения, лексику говоров, арготизмы и элементы жаргонов. Ирония никогда не вводится в нейтральный стиль и несомненно относится к критико-оценочным элементам стиля изложения. Употребление в ироническом смысле слов и сочетаний слов, выражающих в контексте; логически необоснованное сопоставление конкретного с реальным. Ирония всегда имеет определенную направленность. Она выявляет и бичует недостатки людей и социальное зло.

Целью нашей работы является: выявить тенденции в использовании приемов создания комического эффекта в произведении М. Эме «Papa, maman, la bonne et moi».

Логика исследования построена на изучении его объекта и предмета.

Объект исследования – комическое как эстетическая и стилистическая категория.

Предмет исследования - приемы создания комического эффекта в произведении Марселя Эме «Papa, maman, la bonne et moi».

Для достижения данных целей необходимо было решить следующие задачи:

- на основе изучения научной литературы выявить сущность понятия «комическое», обозначить его виды и жанры во французском языке;

-представить приемы создания комического эффекта в литературном произведении;

- охарактеризовать основные приемы создания комического эффекта в тексте романа М. Эме «Papa, maman, la bonne et moi».

Для решения данных задач использовались следующие методы исследования:

- анализ художественной литературы;

- метод стилистического анализа текста,

- методы формальной логики.

Глава 1. Комическое как стилистическая категория

Задачи главы:

1. Дать определение понятию «комическое», выявить виды комического жанра;

2. Охарактеризовать стилистические средства создания комического эффекта.

1. Понятие комического и его природа

Явления комического многообразны и изменчивы, но можно сказать, что никому еще не удалось выразить суть комизма лучше, чем Аристотелю, заметившему в дошедшей до наших времен первой части «Поэтики»:

«…смешное – это некоторая ошибка и безобразие; никому не причиняющее страдания и ни для кого не пагубное». Разумеется, и это определение несовершенно, но не более чем тысячи других, пришедших ему на смену.

Этимологический словарь дает следующее определение комическому:

Комическое (от греч. koikós — весёлый, смешной, от komos — веселая ватага ряженых на сельском празднестве Диониса в Древней Греции), смешное. Трудность его исчерпывающего объяснения обусловлена, во-первых, универсальностью комического - всё на свете можно рассматривать «серьёзно» и «комически». Во-вторых, его необычайной динамичностью, его «природой Протея» (Жан Поль Рихтер), игровой способностью скрываться под любой личиной.

Комическое часто противопоставляли трагическому (Аристотель, Ф. Шиллер, Ф. В. Шеллинг), возвышенному (Жан Поль Рихтер), совершенному (М. Мендельсон), серьёзному (Ф. Шлегель, И. Фолькельт), трогательному (Новалис). Но достаточно известны трагикомический и высокий, серьёзный и трогательный (особенно в юморе) виды смешного. Сущность комического усматривали в «безобразном» (Платон), в «самоуничтожении безобразного» (К. Розенкранц), в разрешении чего-то важного в «ничто» (И. Кант), но чаще всего определяли формально, видя ее в несообразности, несоответствии (между действием и результатом, целью и средствами, понятием и объектом, и т.д.), а также в неожиданности (Ч. Дарвин); однако существует и комические «соответствия», и нередко впечатляет как раз комическое «оправдавшегося ожидания». Мало удовлетворяя в роли универсальных формул, разные эстетические концепции комического, однако, довольно метко определяли существо той или иной разновидности комического, а через нее и некую грань комического в целом.

Однако общую природу комического легче уловить, обратившись с начала, в духе этимологии слова к известному у всех народов с незапамятных времён игровому, празднично весёлому (нередко с участием ряженых), коллективно самодеятельному народному смеху, например в карнавальных играх. Это смех от радостной беспечности избытка сил и свободы духа — в противовес гнетущим заботам и нужде предыдущих и предстоящих будней, повседневной серьёзности и вместе с тем смех возрождающий (в средние века его называли risus paschalis, «пасхальный смех» — после длительных лишений и запретов великого поста). К этому «воскрешающему» смеху («рекреационному», восстанавливающему силы) — как в школе во время перемены (рекреации) между двумя уроками, — когда в свои права вступает игровая фантазия, применимо из общих определений комическому: «фантазирование... рассудка которому предоставлена полная свобода».

На карнавальной площади, как и в частном доме за пиршественным столом, всегда и везде где миром правит игровой смех «комоса», воцаряется двузначная атмосфера действительности, преломленной сквозь призму изобретательной фантазии: богатый на выдумки «играющий человек» как бы подвизается в роли изобретательного «творческого человека». Все элементы смешного образа при этом взяты из жизни, у реального предмета (лица), но их соотношения, расположение, масштабы и акценты преображены творческой фантазией. Один из источников наслаждения от комического — это наше «узнавание предмета под преображенной до неузнаваемого маской, например, в шарже, карикатуре. По содержанию смех универсальный и двузначный — фамильярное сочетание в тоне смеха восхваления и поношения, хулы и хвалы — это и смех синкретический как по месту действия — без «рампы», отделяющей в театре мир комического от реального мира зрителей, так и по исполнению — часто слияние в весельчаке автора, актёра и зрителя, например средневековый шут, древнерусский скоморох, комик в быту, который, импровизируя, потешается и над собой, и над слушателями, над своей натурой как над их натурой, откровенно (в состоянии «свободы духа») представленной. В празднично игровом, глубоко объективном по своей природе смехе как бы сама жизнь празднует и играет, а участники игры — лишь более или менее сознательные органы её. Высшие образцы этого (извечного, а по истокам — фольклорного) «собственно комического» в искусстве — это насквозь игровой образ Фальстафа у Шекспира, а также роман «Гаргантюа и Пантагрюэль» Ф. Рабле.

Стать объектом комического может все. Комическое - смешно, но не все смешное комично. Смех всегда реакция личная и не всегда общественная. Эстетическая природа, социальный характер выделяют комическое из широкой сферы явлений, способной вызвать смех.

Мир комического столь же многообразен, как и сама жизнь.

Виды комического.

  В синкретическом смехе потенциально или в зачаточном виде, заложены многие виды комического, обособляющиеся в ходе развития культуры. Это, прежде всего ирония и юмор, противоположные по «правилам игры», по характеру личины.

Юмор — латинское humor, немецкое humór, французское l’humоur обозначало жидкость и в старинной медицине обозначало четыре главных влажности организма, из сочетания которых и свойств выводились преобладающие настроения человека и его темпераменты. С течением времени, особенно с 18-го века, слово стало обозначать то дурное (у французов), то хорошее жизнерадостное (у англичан и немцев) настроение духа, а оно связалось особенно с английской и германской литературой. Существо юмора теснейшим образом связано с сущностью смеха, как психологического явления; смехом разрешаются разнообразно окрашенные субъективные настроения творца художника пред лицом живой жизни, встречающей себе те или иные препятствия к своему свободному проявлению или течению. Смех — юмористичен, когда смеющийся ощущает некоторую сердечную близость с тем, что вызывает смех в нем, и явление воспринимается не только с той стороны, с какой оно заслуживает более или менее решительного осуждения, но и с других сторон, связанных с тем, что есть в явлении нормально жизненного и вызывающего сочувствие. Поэтому, юмор слагается из элементов и насмешки, и сострадания. Юмористическое восприятие жизни и явлений характеризует собою некоторый смешливый склад ума при чутком и мягком сердце, даже миронастроение, отличное от чисто сатирического склада ума.

Ирония (от греч. eironeia - притворство) - стилистическая фигура: выражение насмешки или лукавства посредством иносказания, когда слово или высказывание обретает в контексте речи смысл, противоположный буквальному значению или отрицающий его... Так же, ирония – это вид комического, когда смешное скрывается под маской серьезного (в противоположность юмору) и таит в себе чувство превосходства или скептицизма.

В иронии смешное скрывается под маской серьёзности, с преобладанием отрицательного (насмешливого) отношения к предмету; в юморе — серьёзное под маской смешного, обычное преобладанием положительного («смеющегося») отношения. Среди всех видов комического, юмор отмечен в принципе миросозерцательным характером и сложностью тона в оценке жизни. В юморе «диалектика фантазии» приоткрывает за ничтожным — великое, за безумием — мудрость, за смешным — грустное. Напротив, обличительный смех сатиры, предметом которого служат пороки, отличается вполне определенным (отрицательным, изобличающим) тоном оценки. Начиная с античности, существует, впрочем, и не комическая сатира, воодушевляемая одним негодованием. Но именно великим сатирикам (Дж. Свифт, М. Е. Салтыков-Щедрин) нередко свойственно перемежать серьёзное (социально значительное) с алогично забавным, абсурдным, как бы шутливо незначительным (персонаж с «фаршированной головой» у Салтыкова-Щедрина) — компенсаторная функция смеха, в которой наглядно сказывается генетическая связь сатиры с собственно комическим.

  По значению (уровню, глубине комического), таким образом, различаются высокие виды комического (величайший образец в литературе — Дон Кихот Сервантеса, смех над наиболее высоким в человеке). И всего лишь забавные, шутливые виды (каламбур, реализованные метафоры, дружеские шаржи и т.п.). К забавно комическим применимо определение смешного у Аристотеля: «…ошибка и безобразие, никому не причиняющие страдания и ни для кого не пагубные» (Об искусстве поэзии, М., 1957, с. 53).

Для комического обычно важна чувственно наглядная природа конкретного предмета, игра на утрировке величины элементов (карикатура, гротеск).

Карикатура, от итал. caricare — преувеличивать, утрировать.

Гротеск – это такое изображение (визуальное или слуховое, словесное или наглядно-образное), которое указывает через преувеличение, деформацию, переворачивание смысла, сочетание несочетаемого на какую-то всегда не данную сущность, как правило, пугающую или угрожающую.

Наряду с этим остроумие (острота), вырастая из сравнения, строится также на сближении далёких, более или менее отвлечённых понятий; остроумие — это «играющее суждение», «ряженый поп, брачующий любую пару» (Жан Поль Рихтер) вопреки воле «родственников» и общепринятым представлениям; комический эффект при этом как бы играет роль доказательства.

По характеру эмоций, сопровождающих комическое, и их культурному уровню, различают смех презрительный, любовный, трогательный, жестокий (едкий и «терзающий», или саркастический), трагикомический, утонченный, грубый, здоровый (естественный), больной и т.д. Весьма важно также духовное состояние «комика»: смех сознательный, когда человек владеет процессом комического, и, напротив, когда им играют внешние обстоятельства. Жизнь (ставя в «смешное положение») бессознательно играет им, как простым орудием, невольно «разоблачая» его.

1.3. Средства создания комического эффекта.

Для создания комического в литературе используется большое количество разнообразных средств. Все средства мы разделили на несколько групп, среди которых:

• средства, образованные фонетическими способами;

• средства, образованные лексическими способами (тропы и использование просторечия, заимствований и т.д.);

• средства, образованные морфологическими способами (неправильное использование падежных форм т.п.);

• средства, образованные синтаксическими средствами (использование стилистических фигур: параллелизм, эллипсис, повторы, градация и т.п.).

К фонетическим средствам можно отнести, например, использование орфоэпических неправильностей, что помогает авторам дать емкий портрет рассказчика или героя.
Лексические средства - самые используемые писателями-сатириками. К ним относятся все тропы как изобразительно-выразительные средства. Это эпитеты - "слова, определяющие предмет или действие и подчеркивающие в них какое-либо характерное свойство, качество" .
Сравнения - сопоставление двух явлений с тем, чтобы пояснить одно из них при помощи другого.
Метафоры - слова или выражения, которые употребляются в переносном значении на основе сходства в каком-либо отношении двух предметов или явлений.
Для создания комического эффекта часто употребляются гиперболы и литоты - образные выражения, содержащие непомерное преувеличение (или преуменьшения) размера, силы, значения и т.д.
Ирония также относится к лексическим средствам. Ирония - "употребление слова или выражения в смысле обратном буквальному с целью насмешки" .
Кроме того, к лексическим средствам также относятся аллегория, олицетворение, перифраза и т.д. Все указанные средства являются тропами.
Однако только тропы не полностью определяют лексические средства создания комизма. Сюда же следует отнести употребление просторечной, специальной (профессиональной), заимствованной или диалектной лексики. Среди писателей-сатириков нередко употребление арготической лексики.

К так называемым грамматическим, а точнее морфологическим, средствам относятся случаи, когда автор целенаправленно неправильно использует грамматические категории с целью создания комизма. Например, использование слова в неправильном роде: кофе - оно; книга - он. Этим авторы показывают невежество героя.
Использование просторечных форм также можно отнести к грамматическим средствам, хотя в полном смысле это - лексико-грамматические средства.
И, конечно же, писатели весьма часто используют самые разные стилистические фигуры - это особые синтаксические построения, которые служат для усиления образно-выразительной функции речи.

Часто для создания комического портрета используется полисемия.

Каламбур, конечно же, имеет большое значение в сатирических высказываниях. На их основе создаются устойчивые сочетания на злобу дня. И, понятно, что писатели-сатирики не могли пройти мимо такого средства в своих произведениях

К стилистическим фигурам относятся анафора, эпифора, параллелизм, антитеза, градация, инверсия, риторические вопросы и обращения, многосоюзие и бессоюзие, умолчание и т.п.
Грамматические средства.
В первую очередь, грамматические средства, а точнее неправильности, используются для создания портрета рассказчика.

Грамматические средства, которые помогают добиться комизма, можно разделить на две группы. Первая - использование грамматических "неправильностей" и вторая - придумывание новых слов на основе существующих правил. Оба средства широко используются практически всеми авторами.

Стилистические фигуры.
Среди стилистических фигур для создания комизма чаще всего используются повторы, параллелизм, градация, оксюморон. Оксюморон как подтип антитезы может также, как и метафора, быть развернутой.

Выводы по главе 1.

1160

В этой главе мы рассмотрели понятие, такое как «комическое», выяснили, что его определение не однозначно, и разные авторы трактуют его по-разному.

Писатели-сатирики относятся к комическому - сатире и юмору не просто как определенному жанру литературы. Они видят в сатире и юморе средство прямого обращения к зрителю.
Нами были проанализированы все средства, которые используются авторами. Они были разделены нами на четыре группы: фонетические, лексические, грамматические и синтаксические.
На основе анализа мы пришли к следующим выводам:
- фонетические средства достижения комизма используются для того чтобы насытить свой текст особой экспрессивностью.
- лексические средства многообразны. Но особенно часто используются такие средства, как гипербола, ирония. Кроме того, авторы очень часто обращаются к сленгу, просторечной и арготичной лексике.
- грамматические средства, которые помогают добиться комизма, можно разделить на две группы. Первая - использование грамматических "неправильностей" и вторая - придумывание новых слов на основе существующих правил. Оба средства широко используются практически всеми авторами.
- среди стилистических фигур, авторы чаще всего используют повторы (параллелизм) и градацию. Причем, при градации идет нанизывание однородных членов. Кроме того, нередко авторы прибегают к умолчанию.

Глава 2. Приемы создания комического эффекта в произведении М. Эме «Papa, maman, la bonne et moi».

Задача главы: Выявить и охарактеризовать основные приемы создания комического эффекта в тексте романа М. Эме «Papa, maman, la bonne et moi».

2.1. Творчество Марселя Эме и его роман «Папа, мама, служанка и я»

Марсель Эме родился 29 марта 1902 г. в Жуаньи в департаменте Ионн, детство провел в горной деревне департамента Юра. Когда будущему писателю исполнилось 2 года, у него умерла мать. Он воспитывался у деда, у которого была черепичная мастерская, здесь Марсель Эме прожил до 18 лет. В школу его отдали в возрасте трех лет. В 1910 г. Марсель переехал в городок Доль и поступил в Коллеж. Окончив коллеж и сдав экзамен на степень бакалавра, Эмме поступил в лицей в Безансоне на математическое отделение, но вскоре занятия были прерваны в связи с тяжелой болезнью. С 1922 Марсель поселился в Париже. В 1926г. вышел его первый роман «Брюльбуа». Дальше он писал по одному роману в год. Два из них были удостоены премии: «Спорное поле» (1929)- премии Теофраста Ренодо и «Безымянная улица» (1930)- премии популистского романа. Настоящий успех пришел в 1933г. с «Зеленой кобылой». К концу жизни Марсель Эмме написал 17 романов, издал шесть сборников новелл, написал более 10 пьес, которые ставятся в театрах. Принимает участие в создании киносценариев: по романам Достоевского, Сименона, и др., а также по своей «Безымянной улице». Все его творчество пропитано демократическими симпатиями, хотя они нигде открыто не подчеркиваются. После 1948 г. Эме пишет преимущественно пьесы. Последний его роман «Ящики незнакомца» вышел в 1960г. В конце жизни он больше переиздавал свои издания, группируя их по-новому. Он известен главным образом как сатирик - юморист и фантаст, он - великолепный стилист. Эме боролся за чистоту французского языка, возмущаясь авангардистскими изощрениями «для эстетствующих парикмахеров и негров джаз-банды». В основном его «авторская речь» проста и лаконична, но он часто прибегает к стилизации и пародии как орудию сатиры. Самый излюбленный его прием - говорить о ничтожных предметах и событиях высокопарным риторическим слогом или газетными штампами. Творчество Марселя Эме пронизано чистокровным галльским юмором. В своей фольклорно- юмористической линии оно восходит к средневековым фарсам и фаблио, к Рабле и новеллам Возрождения. И не даром его любимый поэт - гениальный и беспутный Вийон. Дальше эта линия ведет к Вольтеру, «Озорным рассказам» Бальзака и Анатолю Франсу. С ними его роднит и изощренность шуток, издевательских и фривольных, и безудержный поток беспощадных сарказмов, и неистощаемая изобретательность тонкого, порой циничного ума.

Он работал также в области кинематографа. Многие его произведения были экранизированы – «Папа, мама, служанка и я», «Беглецы», «Отверженные» и другие.

Марсель Эме умер в 1967г.

«Папа, мама, служанка и я» - произведение написано совместно со сценаристом Жаном-Полем Ле Шануа, который родился 25 октября 1909году. Французский режиссер, сценарист. Настоящая фамилия — Дрейфус.

Учился медицине. Начал карьеру журналистом, затем был актером и режиссером театра. С начала 30-х годов снимается в небольших ролях. Ассистент режиссера у Ж. Дювивье и Ж. Ренуара, монтажер и редактор. В 1937 по заказу компартии создал документальный фильм «Жизнь человека» о П. Вайян-Кутюрье, через год — «Время вишен». Участник Сопротивления, сумел снять уникальный материал, положенный в основу монтажной ленты «В сердце бури» (1946). В конце 40-х — начале 50-х годов снимает ряд тематически актуальных картин, проникнутых симпатией к простым людям и интересом к их проблемам («Школа бездельников», 1949; «Брачное агентство», 1952). Его лучшая работа — «Не оставив адреса»/«Адрес неизвестен» (1951) — противопоставляет солидарность и доброту простых французов равнодушно-циничной атмосфере послевоенной Франции и запоминается серией остроумных, горьких или ироничных зарисовок жизни Парижа. Не выдерживая сравнения с шедеврами неореализма, фильм Ле Шануа в то же время служил примером демократического искусства и реалистического воспроизведения жизни рядовых людей.

Очевидная слабость ряда лент Ле Шануа, заключавшаяся в их дидактичности и откровенной ангажированности, послужила причиной неудачи интересной по материалу картины «Беглецы» (1955), переносящей на экран подлинную историю побега трех французов из фашистского лагеря. Гораздо увереннее режиссер чувствовал себя в жанре комедии — «Папа, мама, служанка и я» (1954) и «Папа, мама, моя жена и я» (1955) изображают жизнь обыкновенной французской семьи и ее проблемы с задушевностью и обаянием, напоминающими атмосферу клеровских фильмов 30-х годов. Последняя заметная работа — экранизация «Отверженных» (1958). Режиссеры «новой волны» относились к Ле Шануа с уничижительным презрением, но его место в кино Франции определяется искренностью и подлинным реализмом, противостоявших коммерческой продукции и агрессии Голливуда.

Описание жизни интеллигентной средней семьи скромного учителя биологии, его быта, трудностей радостей привлекает своей правдивостью, теплотой и юмором.

2. Приемы создания комического и иронического эффектов на различных языковых уровнях

В произведении Марселя Эме «Papa, maman, la bonne et moi» повествование ведется от лица молодого человека, начинающего адвоката, который рассказывает о своей семье, о своей любимой девушке, о своей работе, описывая окружающих его людей в самых разнообразных жизненных ситуациях. Он очень ироничен как к себе, так и к окружающим. Такой отношение позволяет ему достойно выходить из самых трудных ситуаций. Понимая, что не в его силах изменить некоторые обстоятельства, он меняет свое отношение к ним, посмеиваясь над ними и над собой.

Речь персонажа М. Эме пестрит клишированными фразами, от чего их слова приобретают ярко выраженное ироническое звучание.

Среди словосочетаний, активно создающих иронию, большой интерес вызывают следующие:

« La vamp officielle »

Речь идет о машинистках, которые работали в той же конторе, где и главный герой. «Эти дамочки уже склонились над своей после полудневной работой. Я сразу же направился к Жермене, самой милой девушке и признанной обольстительнице кабинета Тюрпена.» - герой нам дает понять, что отношения между начальником и секретаршей «вышли за рамки приличия».

...ces demoiselles étaient déjà penchées sur leur travail de l’après-midi. J’allai tout droit vers Germaine, la plus jolie fille, et la vamp officielle du cabinet Turpin. (стр.14)

Un sacré touche-à-tout

Papa était décidément un sacré touche-à-tout, aux initiatives redoutables – qu’il s’agisse de bricoler le bonheur d’une famille ou d’assurer les destinées d’une armoire normande. (стр.99)

Папа был «отъявленным мастером на все руки» в грозных ситуациях – когда речь шла о счастье семьи и укреплении участи нормандского шкафа».

Комический эффект здесь создается за счет явной иронии, которая показывает, что папа нечего не смыслил ни в ремонте старого шкафа, ни в семейных делах.Этимологически все эти словосочетания – бывшие речевые метафоры. Призванные когда-то украшать речь, возникнув как яркие образы, они утратили со временем образность и превратились в клише. А потому, употребляясь в новых контекстах, они могут обретать и новую образность, хотя совершенно другого характера.

Пример другого выражения.

Прямое, книжное значение aux dents de jeune loup («с зубами молодого волка») в тексте имеет насмешливое значение, возникшее из-за ситуации (речь идет о молодом человеке, рассказывая о себе, он говорит, что у него прекрасный аппетит).

...j’offrais l’aspect d’un grand garçon efflanqué, aux cheveux plantés à la diable, aux dents de jeune loup. J’était melancolique, quoique doué, à table, d’un excellent coup de fourchette...

Я внушал впечатление

Un «sabre» («сабля»(в данной ситуации переводится «опасная бритва»).

Il se rasait avec un «sabre ». Et tandis qu’il procédait à cette dangereuse opération, il répétait à mi-voix une phrase, toujours la mème.(стр.11)

Молодой человек с иронией описывает своего отца, в то время когда он бреется. «… Он брился опасной бритвой. Когда он занимался этим опасным делом, он повторял в полголоса всегда одно и тоже …»

М. Эме обладает уникальной способностью находить неожиданные пути использования устоявшихся выражений и идиом, вдыхая в них новую жизнь. Чаще всего Эме использует прием замены одного из компонентов идиомы другим словом.

La feuille de chou в данном тексте переводится как «паршивый листок»

Aussitot son petit déjeuner avalé, Papa froissa son journal en bougonnant : « Il n’y a rien, dans cette feuille de chou. Dire qu’on paie ça quinze francs ! » (стр.75)

«Проглотив свой завтрак, бормоча, папа скомкал газету: «В этом паршивом листке ничего нет. А стоит целых 15 франков!»

Комические метафоры

Одним из самых обычных для Марселя Эме приемов является перенесение смысла слова на объект, с которым он не соотносится иными словами - метафора. Слова и фразы, вырванные из привычного для них контекста и окружения, начинают работать в новых, непривычных речевых ситуациях. Однако, при ближайшем анализе, оказывается, что их использование чрезвычайно логично, и автор лишь выносит на поверхность до этого нераскрытые возможности употребления этих единиц языка. В результате возникает причудливая метафора. А вербальная новизна становится для читателя приятной неожиданностью.

Примеров использования этого приема множество, поэтому остановимся лишь на самых очевидных.

…Il suffisait de montrer le corps du délit (entendez mon lit-divan)

…dans ma ci-devant chambre à coucher

«Нужно было поднять состав преступлений, (то есть мой диван-кровать)».

Мы видим, что иронически употреблены юридические термины

В данном примере под термином «le corps du délit» - состав правонарушений, преступлений - имеется в виду место (диван-кровать), где будет работать Роббер – открывший свою контору на дому».

Таким образом, М. Эме удается насытить свой текст особой экспрессивностью, открывая почти неограниченные возможности в сближении и неожиданном употреблении самых разных предметов и явлений.

Перифраз

Перифраз - этот прием состоит в том, что название предмета, человека, явления заменяется указанием на его признаки, как правило, наиболее характерные, усиливающие изобразительность речи.

Потенциальные возможности перифраза самого по себе в создании иронии достаточно велики (особенно номинативных словосочетаний, близких по функции к прозвищам). Однако М. Эме идет дальше, и ему удается придать перифразу еще большую выразительность, употребляя его в самых неожиданных речевых ситуациях. Ярким примером здесь может выступить следующее сравнение:

Papa et armoire ! combat inégal de David et Goliath !

• ça va étre un jeu d’enfant décréta david-papa !

«Папа и шкаф! Неравная борьба Давида и Голиафа!»

( Папа заносит в комнату Робера тяжелый шкаф, с которым он едва справляется, так, как он размерам и по весу во многом превышает силы папы. Автор сравнивает папу и шкаф с древнегреческими героями – Давидом и Голиафом. Согласно легенде, юный Давид убил великана Голиафа камнем).

Умело употребленный перифраз помогает автору выразить скрытый смысл, не прибегая к посторонним средствам.

2.3. Комическое и ирония на синтаксическом уровне.

Вводные элементы

Для стиля М. Эме чрезвычайно характерно употребление вводных конструкций. Они дают возможность создавать различные, в том числе юмористические эффекты, выражать эмоциональное отношение автора и героев к происходящему – сожаление, сомнение, уверенность.

Слова и словосочетания у М. Эме почти в равной мере представлены в качестве вводных элементов. Однако, если слова к какой бы части речи они не принадлежали (будь то модальные слова, адвербализированные прилагательные, наречия, глаголы в повелительном наклонении, имена существительные) не придают высказываниям ироничное звучание, то вводные словосочетания часто несут в себе ироническую модальность – либо авторскую, либо романов, действующих лиц произведения. К примеру.

Au troisième, Mme Ramier, qui avait toujours, à n’importe quelle heure, un tapis à battre . Et M. Calomel qui, lui, battait sa femme, mais seulement une fois par semaine, lе samedi soir.

(На третьем этаже жила мадам Рамье, которая, все время выбивала пыль из ковра. А месье Каломель, который бил жену, но только один раз в неделю – субботним вечером).

Ярко выраженной иронией, автор подчеркивает всю комичность данной ситуации.

Среди вводных конструкций, встречающихся у Эме, большинство составляют вводные предложения. Их семантико-стилистическая функция представляется нам следующей: для писателя вводные предложения – прекрасное средство воплощения сатирического замысла, достижения определенного юмористического эффекта, что составляет второй план повествования.

Le lendemain matin, Montmartre avait mis son visage de Noel : celui d’une fille encore endormie, qui aurait passé une nuit blanche, trop bu et trop dansé, et dont la robe serait tachée et chiffonnée...

«На следующее утро, Монмартр «надел маску» Рождества: он был похож на еще спящую девочку, которая не спала всю ночь, много выпивавшая и танцевавшая и платье которой было запачкано и измято».

Вводные предложения – это своего рода эмоциональные всплески, которые несут в семантическом плане чрезвычайно большую нагрузку, поскольку автор вкладывает в них дополнительную информацию, не раскрытую в контексте основного предложения.

2.4. Средства реализации юмора и иронии на уровне текста.

Парадокс

Парадокс – это изречение или суждение, резко расходящееся с традиционным общепринятым мнением или (иногда только внешне) здравым смыслом.

Парадокс нередко облекается в остроумную форму и обретает свойства комического. В художественной ткани произведения, когда парадокс включается в речь персонажа, он служит средством его характеристики.

Le bas du pantalon rayé était en loques, et le veston noir en train de virer au vert.

«Низ брюк в полоску был в лохмотьях, а «черный пиджак» выцвел до того, «что стал зеленоватым»».

(Не может быть, чтобы черный пиджак стал зеленоватым).

Парадоксы у Марселя Эме способны убеждать и впечатлять (и, конечно, развлекать) независимо от глубины и истинности высказывания, поскольку обладают чертами оригинальности и некой дерзости. Поэтому его парадоксы весьма успешны как комический прием.

Повтор

Повторение – весьма мощное средство для достижения комического эффекта, поскольку с каждым новым разом вследствие повторения слово может приобретать выразительность и дополнительные значения.

Одним из самых показательных примеров употребления лексического повтора.

Для того, чтобы написать портрет героя, Эме не обязательно прибегает к лексическому повтору одного и того же слова или словосочетания. К примеру, чтобы выразительнее выписать образ Робера, персонажа, от лица которого идет рассказ, автор опирается на такую текстовую категорию как ретроспекция.

«Ретроспекция является, в сущности, своеобразным повтором – повтором мысли. Она порождается содержательно-фактурной информацией, дает возможность переосмыслить эти факты в новых условиях с учетом того, что было сказано до ретроспективной части. В процессе ретроспективного анализа событий и фактов происходит изменение субъективно-оценочного плана» (С.И.Походня). На протяжении всего повествования Робера, характеризует себя (нередко даже в третьем лице) по-разному, но всегда с положительной стороны.

...Quant à moi... Eh bien ! moi, j’allais voir vingt-trois ans aux cerises, ce qui me faisait une bien belle jambe. J’ étais doué...

Pour le « social », je me sentais plus brillant.

«…что касается меня.…И так! Я, недавно мне исполнилось 23 года, толку от этого никакого. Я был способный…»

«С точки зрения «общественной», я чувствовал себя превосходно».

Однако все эти самовосхваления происходят на фоне событий и ситуаций, которые показывают полную несостоятельность героя. Вследствие этого у читателя выкристаллизовывается глубоко иронический образ. Все предыдущие высказывания героя приобретают иную окраску в свете происходящего на страницах книги.

(Главный герой, говорит, что он способный, что он прекрасно зарабатывает, но на самом деле он живет за счет родителей, а получает он 30 000 франков и, как он сам говорит, «это не Перу и не россыпи Голконды, что означает – на этом не разбогатеешь.)

Таким образом, прием повтора на разных языковых уровнях (от лексического до текстового) на протяжении развертывания всего произведения помогает Марселю Эме достичь максимальной целостности текста. Именно переплетение, взаимодействие ассоциаций, возникающих в каждом отдельном высказывании, создает тематическое единство и завершенность художественного произведения в целом.

Заключение

Проведенное нами исследование показало, что в своем произведении Марсель Эме добивается создания комического эффекта и реализации иронии не только с помощью ситуационного уровня (когда положение, в которое попадают персонажи, само по себе забавно), но и при участии языковых средств на всех уровнях текста: лексическом, фразеологическом, синтаксическом, текстуальном.

Рассмотренные выражения представляют собой составные элементы прозаического стиля, важнейшие средства комического. Без них невозможно представить себе язык сатирических и юмористических произведений. Обилие и разнообразие комических выражений самым непосредственным образом влияют на естественность и эмоциональность авторского языка и речи персонажей, на силу комического фона и комических деталей. Тем самым они способствуют обогащению литературного языка и формированию собственного индивидуального стиля писателя. Это чаще всего достигается использованием выражения, обогащением его в семантическом плане, в результате чего оно обретает новую жизнь.

Таким образом, комическая ситуация у Эме всегда «поддерживается» комическим использованием языка, потенциальные возможности и ресурсы, которого в создании юмора весьма велики.

Выяснилось, что для М. Эме наиболее характерны лексические, фразеологические, текстуальные приемы достижения комического эффекта. В то же время как синтаксический уровень у автора задействован в меньшей мере.

Марсель Эме постоянно играет языком, модифицирует и деформирует существующие фразеологические единицы и почти никогда не использует их в тексте в словарном значении.

На уровне текста Марсель Эме использует практически все возможные пути для достижения комического эффекта. Наиболее активно выступают приемы повтора (как лексического, так и структурного).

Безукоризненность стилистической манеры автора в сочетании с тонким юмором повышает художественную ценность произведения.

Библиографический список

1. Ахманова О.С., Гюббенет И.В. «Вертикальный контекст» как филологическая проблема. – Вопросы языкознания, 1977, № 6, С. 44-60.

2. Бегак Б. А. Дети смеются. Очерки о юморе в детской литературе. М., 1977.

3. Борев. Ю. Комическое или о том, как смех казнит несовершенство мира, очищает и обновляет человека и утверждает радость бытия. М., 1970

4. Бронский И.Ю. Об использовании фразеологических единиц английского языка для создания комического эффекта// Вопросы филологии и истории преподавания иностранных языков. – С., 1976. – С. 39-56.

5. Вербицкая М.В. Литературная пародия как объект филологического исследования. – Т., 1987 166 с.

6. Вулис А. З. В лаборатории смеха. М., 1966.

7. Долинин К.А. Стилистика французского языка. - Л., 1978. - 344с.

8. Любимова Т. Б. Комическое, его виды и жанры. М., 1990.

9. Морен М. К, Тетеревникова Н.Н. Стилистика современного
французского языка. - М., 1970, 264с.

Пропп В. А. Проблемы комизма и смеха. М., 1999

10. Функциональные особенности романо-германских языков и
методы их преподавания./ под общ. ред. В.Г.Болотнюк. М., 1998