Статья "Сюжет и повествование в стихах и прозе"
Учитель литературы имеет дело со стихотворными и прозаическими произведениями. Необходимо уметь показать детям не только общность этих образно-художественных систем, но и отличие способов выражения авторской мысли в прозе и стихах.
Увидеть особенности композиции, сюжета, художественной речи в стихотворном и прозаическом произведении можно лучше всего при сопоставлении близких сюжетов. Выбираем тексты «программных писателей» - Пушкина и Толстого, их произведения разных жанров (поэма, повесть) «Кавказский пленник» Пушкина и «Кавказский пленник» Толстого.
Итак, два «Кавказских пленника» - в стихах и прозе. Прежде всего сравним начальные фрагменты поэмы и повести. Зачины демонстрируют одинаковые события (появление пленника), являются одним и тем же узлом в завязке сюжета и охватывают примерно равные промежутки времени. Отрезки текста соизмеримы по объёму. Ситуации почти одинаковы.
А.Пушкин
Текут беседы в тишине,
Луна плывёт в ночном тумане;
И вдруг пред ними на коне
Черкес. Он быстро на аркане
Младого пленника влачил.
«Вот русский!» - хищник возопил.
Аул на крик его сбежался
Ожесточённою толпой;
Но пленник хладный и немой
С обезображенной главой,
Как труп, недвижим оставался.
Лица врагов не видит он,
Угроз и криков их не слышит;
Над ним летает смертный сон
И холодом тлетворным дышит.
И долго пленник молодой
Лежал в забвении тяжёлом…
Л.Толстой
Приехали в аул. Послезали с лошадей татары, собрались ребята татарские, окружили Жилина, пищат, радуются, стали камнями пулять в него.
Татарин отогнал ребят, снял Жилина с лошади и кликнул работника. Пришёл нагаец скуластый, в одной рубахе. Рубаха оборванная, вся грудь голая. Приказал что-то ему татарин. Принёс работник колодку: два чурбака дубовых на железные кольца насажены, и в одном кольце пробойчик и замок.
Развязали Жилину руки, надели колодку и повели в сарай: толкнули его туда и заперли дверь. Жилин упал на навоз. Полежал, ощупал в темноте, где помягче, и лёг.
У Толстого событие дано через восприятие одного героя, этот приём вносит повествовательную однозначность, сюжет движется в одном направлении.
В пушкинском тексте такой однозначности нет. Картина гор увидена глазами Пленника, наблюдение за нравами горцев тоже доверено ему. Взгляд героя позволяет автору мотивировать введение тех или иных картин в тексте поэмы или переход от одного описания к другому, например: «Но русский равнодушно зрел Сии кровавые забавы»; или : «Однажды слышит русский пленный, В горах раздался клик военный». Наблюдательная инициатива остаётся за автором, который не конкретизирует устойчивости своей позиции наблюдения или повествования (именно поэтому его нельзя назвать рассказчиком или повествователем). В зачине: « В ауле на своих порогах» - обнаруживается скользящее восприятие, т.е. переход от одного лица к другому не мотивируется сюжетно. Горцы, сидящие на своих порогах, прекрасный кавказский пейзаж, и появление черкеса с пленником существуют в обособленности друг от друга. Например, «Луна плывёт в ночном тумане» - скорее знак ночи, чем деталь ночного пейзажа, рождающегоо ощущение мрака: события, происходящие в ауле, - разговоры горцев, появление черкеса и пленника, - предложены как бы в резком дневном освещении, в массе зрительных деталей (аркан, обезображенная голова Пленника и т.п.)
С самого начала поэмы возникат ощущение острой динамичности, но оно связано не с последовательностью развивающихся событий, а с характером их смены. События разворачиваются не как плавный поток, а как смена событий, завершающих тот или иной этап. В пушкинском тексте переход от одного объекта изображения важнее, значительнее , чем движение внутри самого объекта.
Персонажи-антиподы (горцы и Пленник) даются в восприятии авторского «я». Первый фрагмент в контексте следующих за ним эпизодов поэмы воспринимается как деталь большой и живописной жанровой картины с названием: « Быт и нравы кавказских горцев. В аул привезли русского пленного». В «Кавказском пленнике» Пушкина при наличии повествования начинает преобладать описательный тон, создавая особую неповторимость колорита.
Иначе воспринимается начало истории Жилина. Импульс действия у толстовского героя и подчёркнутая острота восприятия им происходящего динамизирует сюжет и делает его чисто повествовательным, напряжённым, отчасти даже с оттенком занимательности: а что будет дальше?
В стихотворных текстах исчезает необходимость обязательных мотивировок перемещения точек зрения, что даёт автору поэмы так нужную ему свободу. Напротив, в прозе связующие моменты зримы. В стихах главенствует название, в прозе – повествование. В этом отличие, и едва ли не самое большое, между повествованием стихотворным и прозаическим.
Избранный ключ стороннего взгляда («Черкесы праздные сидят») сохраняет в поэме Пушкина единство равного отношения ко всем последующим эпизодам. Поэтому акцент ставится на чисто прозаической завязке: « И вдруг пред ними на коне Черкес. Он быстро на аркане Младого пленника влачил». Время как будто взрывается. Появление черкеса разрывает поток последовательного описания.Стиховой перенос - «пред ними на коне Черкес» - останавливает движение, хоты черкес дан в быстром движении («быстро…влачил») .
В стихотворном тексте важнее движение ритмических отрезков повествования, которое создаёт стиховую слаженность, заменяющую иногда слаженность событийную. Стиховое членение влияет и на синтаксис, и на композицию произведения, воссоздаёт ритмический сюжет, т.е. мерное движение общей мысли от начала к концу произведения.
Обратим внимание на другой малосюжетный эпизод («В Россию дальний путь ведёт… И лучших дней воспоминание В увядшем сердце заключит») С точки зрения прозаического движения событий здесь происходит торможение сюжета: информация о прошлом героя отодвигается на второй план, а его элегическое переживание – на центральный. Анафора «где» и синтаксические параллели усиливают однообразие состояние героя, делая его основным содержанием фрагмента.
Таким же образом можно трактовать все развёрнуты поэтические периоды с темами : Пленник на вершине горы, гостеприимство черкесов, боевые качества горца, финал поэмы. Прозаические периоды не так определённо стремятся к внутренней замкнутости, усиливают последовательность и однонаправленность прозаического события. Отрывок «Когда же с мирною семьёй» дан крупным планом как законченная картина быта. У Толстого же тщательно прописывается каждая деталь. Например, портрет ногайца включён в восприятие Жилина как этап ориентировки в новом состоянии и пространстве. Портрет достаточно прорисован : «…скуластый, в одной рубахе, рубаха оборванная.Вся грудь голая», - но не самостоятелен, не выпячен.
Финал поэмы Пушкина «стремится» к завершающейся картинной статике. Детали укрупняются и как будто приближаются к нашим глазам («Прощальным взором Объемлет он в последний раз…»). Финал заметно абстрагируется при явно обозначенной конкретности и реальности:
Всё мерно…На брегах уснувших
Лишь ветра слышен лёгкий звук,
И при луне в водах плеснувших
Струистый исчезает круг.
Финал в прозаическом «Кавказском пленнике» конкретен, хотя в нём есть близкие пушкинской поэме детали: тропа-путь, туманы-дым стелется, штыки-ружья, казаки – казаки, солдаты.
А.Пушкин
Взошла зары. Тропой далёкой
Освобождённый пленник шёл;
И перед ним уже в туманах
Сверкали русские штыки,
И откликались на курганах
Сторожевые казаки.
Л.Толстой
Уже стал месяц бледнеть, роса пала, близко к свету, а Жилин до края леса не дошёл. «Ну, - думает, - ещё тридцать шагов пройду, сверну в лес и сяду». Прошёл тридцать шагов, видит – лес кончается. Вышел на край – совсем светло, как на ладонке перед ним степь и крепость, и налево, близёхонько под горой, огни горят, тухнут, дым стелется и люди у костров.
Вгляделся – видит: ружья блестят, казаки, солдаты.
Поэтизация сюжетного смысла происходит за счет размывания границ конкретности слова. Инверсия «тропой далёкой» изящна и неконкретна. Как будто бы точная деталь : «сверкали русские штыки», помещённая в стихотворную строчку, становится синекдохой и требует воображения. Стиховая строчка сохраняет свою значительнейшую роль и в лиро-эпических повествовательных произведениях. Строка как ритмическая единица, повтор, усиление распространяет свою власть и на движение сюжета. Сочность, «игра» слов, являясь природными в стиховой сфере, глушатся, приспосабливаются к прозе и теряют самостоятельную художественную выразительность.
Ритмизация сюжета даёт иное осмысление действительности и даже конфликта, нежели аналогичный процесс в прозе.
Всё сказанное об образном, ассоциативном, ритмическом заострении стихового сюжета имеет отношение, разумеется, и к прозе. Однако основополагающим признаком прозы является меньшая упорядоченность в организации текста по сравнению со стихами. Её доступны более потаённые, более скрытые, но отнюдь не менее действенные пути и средства художественной выразительности.
На странице приведен фрагмент.
Автор: Черепова Марина Валентиновна
→ cherepovf47 18.09.2014
 0
 2947
 379 |
Спасибо за Вашу оценку. Если хотите, чтобы Ваше имя
стало известно автору, войдите на сайт как пользователь
и нажмите Спасибо еще раз. Ваше имя появится на этой стрнице.
