Почему у ребенка появляется анорексия, булимия и компульсивное переедание? Информация для педагогов и родителей
Нас часто спрашивают о причинах появления анорексии и булимии, поэтому хочется разобрать этот механизм появления пищевой зависимости. Вначале опишем признаки РПП (расстройств пищевого поведения), к которым относятся анорексия, булимия и компульсивное переедание (или ожирение). Не секрет, что сегодня все больше детей страдают РПП.
Анорексия характеризуется стремлением во что бы то ни стало стать стройной и худой, характеризуется измененным восприятием собственного тела, при любом весе больным кажется, что они «жирные». Это связано с тем, что у ребенка накапливается слишком много хронической тревоги и напряжения от своей «неполноценности» (как ему кажется). Такие дети очень долго (годами) чувствуют себя неполноценными и брошенными, несмотря на формальную опеку (даже гиперопеку) родителей, т.к. не реализуется их потребность быть значимым. Они чувствуют себя придатком своих родителей и не представляют жизнь без них.
Булимия характеризуется адекватным восприятием собственного тела, но имеются некие привычки, в результате которых появляется огромный аппетит и человек теряет контроль над поеданием пищи, в итоге он съедает непомерно много. После этого человеку становится плохо, он испытывает чувство вины и, чтобы уменьшить чувство вины, он начинает либо очищаться (вызывать рвоту, принимать слабительные, мочегонные), либо ограничивать себя в пище. Все это позволяют ему выживать в существующих условиях и не уходить в психическое отклонение, а также не принимать наркотики, алкоголь, антидепрессанты, т.к. для него они являются неприемлемыми формами снятия напряжения, возникающего из-за чувства вины.
Компульсивное переедание характеризуется привычкой очень часто или постоянно есть, либо очень часто испытывать приступы обжорства, особенно часто и много есть при возникновении напряжения. Таким больным необходимо постоянно отвлекаться на еду, что бы не чувствовать те чувства, которые для них являются недопустимыми.
До сих пор в психиатрических кругах ведутся дискуссии на тему, являются ли расстройства пищевого поведения видом зависимого поведения наряду с наркоманией, алкоголизмом или все-таки не является.
Поэтому давайте, вначале рассмотрим расстройства пищевого поведения через критерии зависимости. К зависимостям относят:
- выраженную потребность или необходимость ритуала или вещества;
- нарушение способности контролировать начало и окончание ритуала;
- наличие телесного состояния отмены;
- признаки привыкания;
- уменьшение интереса к остальным сферам жизни;
- продолжение употребления, несмотря на очевидные вредные последствия.
Если эти признаки присутствуют, то можно говорить о зависимом поведении. Все эти признаки присутствуют в расстройствах пищевого поведения. Только вместо необходимости ритуала принимать вещество появляются другие ритуалы: воздержания, очищения и др. Если у наркомана или алкоголика после приема «дозы» появляется «гормоны счастья», то у клиентов РПП «гормоны счастья» также появляются после совершения ритуала, либо в момент его.
При расстройстве пищевого поведения также страдает социальное окружение. Страдают все сферы жизни. Человек погружается в социальный вакуум, остается один. Его никто не понимает и не принимает с его расстройством и т.д. Он погружается все больше и больше в свою болезнь. И плюс появляется изменение состояния сознания. Если при употреблении веществ оно явное, то здесь появляются, например, нарушение мышления, восприятия и других когнитивных функций. Есть зависимые отношения, т. е. такая же реакция, как у наркомана при попытках насильственно повлиять на отмену ритуала.
У людей с расстройствами пищевого поведения критерии, прежде всего, психологические, и работают механизмы, о которых мы расскажем ниже. Если они есть, то можно говорить о наличии одного из расстройств пищевого поведения. А симптомы могут быть разные. Например, психологические симптомы начинают появляться задолго до появления физических симптомов, т.к. механизмы расстройств уже сформированы и могут активироваться в любой момент, поэтому уже можно говорить об анорексии. Чаще всего «спусковой крючок» нажимается в момент полового созревания, когда добавляется напряжение, связанное с половыми гормонами и с изменением социального статуса. Но обычно родители замечают только симптом. Если говорить о физиологических симптомах, то, помимо снижения веса это нарушение метаболизма.
Если говорить про анорексию, то сначала нарушается гормональный обмен. Это выглядит как повышение тестостерона, это видно по повышению волосатости, отсутствие месячных и т.д. Следующий этап — изменяется жировой обмен, потом белковый, потом углеводный. Обычно родители, в лучшем случае обращаются к нам, когда пропадают месячные и идет снижение веса. Следующий этап — когда организм отказывается от всасывания белка, тогда большой теряет по 8 кг за неделю. Анорексики этому сильно радуются, думают: вот оно счастье. Но это уже говорит о том, что белковый обмен отказал, идет следующая стадия — углеводный обмен. Еще появляются телесные симптомы: сухость кожи, выпадение волос, ломкость ногтей, копчик торчит, кости можно пальцами прощупать, сердечная аритмия, запоры, язва или гастрит, отказывает печень и почки, выпирают суставы, мышцы становятся атрофированы и висят. Больные анорексией говорят, что это жир, что это надо подтянуть. На самом деле, мышцы висят, потому что уже не могут напрягаться.
Еще из симптомов у наших пациентов — пониженная температура, потому что организм впадает в анабиоз. Для них нормальная температура 35,5, она на градус ниже обычной температуры, при этом анализы всегда нормальные. Это раздражает родителей, которые начинают обследовать психосоматику. Если сразу не находится что-то, тогда начинают искать с пристрастием, находят максимум хронический гастрит. Поэтому родители очень много времени тратят на поиск психосоматики вместо того, чтобы обратится к специалистам. Когда белковый обмен уже нарушился, с анализами становится хуже. И тогда родители облегченно вздыхают, что нашли, наконец, «причину» анорексии. Но находят они уже следствие анорексии, а не причину. Родителям не хочется слышать о том, что причина лежит в семейных отношениях и частично ответственность за заболевание лежит и на них тоже.
На самом деле, все это процессы воспитания, изъяны неправильных коммуникаций, которые приводят к различным проблемам. В данном случае, выстрелила анорексия. А может быть целый спектр заболеваний. Анорексия подключилась к убеждениям как привычка и в нужный момент все совпало и появилась видимая часть анорексии. У 10% населения можно найти в той или иной степени анорексию.
Поскольку расстройства пищевого поведения чаще всего связаны с психологическими расстройствами, немного углубимся в психологию.
Рождается ребенок, что происходит с ним? Во-первых, важно, на каком вскармливании находится ребенок: искусственном или натуральном. Большинство наших клиентов — это искусственное вскармливание. Либо естественное до 2-3 месяцев, а дальше искусственное. Очень важно, как ребенок вскармливается. Если грудью, он получает помимо молока мамино дыхание, сердцебиение. Телесное прикосновение. Он чувствует постоянно телесный контакт. Он чувствует тепло, тревога ребенка смягчается. Такие дети менее подвержены анорексии. И если искусственное вскармливание, то те мамы, которые стремятся выглядеть всегда эстетично, сразу переходят на искусственное вскармливание. Или у нее нет времени кормить грудью, надо выходить на работу. Получается, что ребенок недополучает тепла, внимания.
Когда пропадает молоко или если мама сама заменяет молоко на искусственное и добавляет больше телесного контакта, общения с ребенком, то такое внимание и отношение компенсирует отсутствие контакта при кормлении грудью, тогда тревожный фон ребенка опять смягчается. Ребенка покормить — это раз 8 за день. Это большое количество телесных контактов. Если она это компенсирует — хорошо. Но если она переходит на искусственное вскармливание и не компенсирует телесные контакты, это негативно сказывается на ребенке, но хуже, когда нанимают няню. В такой ситуации у ребенка появляется фоновое чувство ненужности и брошенности.
Ребенку с «холодной» мамой не хватает тепла и внимания. Находясь в ощущении брошенности, ребенок может какое-то время подавать признаки, что мама нужна. Он это будет делать через истерики, капризы, крики. Если мама его продолжает ограничивать в тепле и внимании, то через какое-то время ребенок перестает обращать на себя внимание. Когда младенец подрастает, в возрасте около трех лет, у него происходит формирование «самости», то в это время у него закладывается жизненный фон. Соответственно в такой ситуации закладывается фон брошенности и ненужности на всю жизнь. Где-то уже ребенок может об этом говорить и показывать своим поведением. Если мама гиперопекающая, то фон может быть депрессивный или истерический. Либо он может напрямую говорить: «Я вам не нужен?». Может замыкаться. Или внешне все может быть хорошо, но ребенок может задавать соответствующие вопросы.
Если родители не улавливают это, не понимают, тогда формируется однозначное тотальное чувство брошенности, ненужности, и ощущение, что только сам ребенок может позаботится о себе. Хотя, конечно, это не так, но ощущения у ребенка возникают именно такие. В будущем наиболее вероятно возникновение какого-либо зависимого поведения: РПП, алкоголизма, наркомании, трудоголизма, шопоголизма и др.
Если родители понимают, что ребенок чувствует свою ненужность, то у них появляется обратный полюс — гиперопека. И родители начинают все давать. Но ребенок чувствует, что это компенсаторное, неискренне, из-за чувства вины. Они начинает ребенку либо все давать, а ему это уже не нужно, и ребенок этого просто не воспринимает. Родитель чувствует свою неуместность, что его помощь не доходит до ребенка. Вроде бы, я все ему даю. Что же счастья нет никакого? Либо родители не улавливают, и продолжается та же песня в ограничении. И этот фон накапливается и накапливается.
Он становится заметным уже в школе. Ученик поведением в школе моделирует тот фон, который у него заложился в раннем детстве. Если он жил там в брошенности, сомневался в своей нужности, появляется чувство, что родителей у него нет, и самое главное — появляется ощущение отсутствия опоры, отсутствия безопасности. В будущем у таких детей наиболее вероятно возникновение какого-либо зависимого поведения: РПП, алкоголизма, наркомании, трудоголизма, шопоголизма и др. Именно через зависимое поведение наши клиенты ищут удовлетворение своих потребностей в чувстве безопасности и неважно, что это РПП, наркомания или шопоголизм. Обращу внимание, что здесь идет речь о чувстве клиента, а не о реальном положении дел.
Еще один аспект. После того, как появился ребенок, мама начинает контролировать ребенка, ориентирована на его внешние проявления, не замечая внутренних потребностей, мама становится гиперопекающей, ограничивающей, бесчувственной, неконгруентной. Иногда женщины обвиняют детей в ссорах с мужем, например: «Я тебе говорила, ребенка не надо было заводить». Или она говорит мужу: «Мне так тяжело, а ты мне не помогаешь». Ребенок это все впитывает, у ребенка появляется ощущение обузы. По сути, это зерно, из которого растет анорексия.
Дальше начинаются внешние угрозы и ребенок становится тревожным. И начинаются мысли: «А если что-то случится, то что произойдет? А что со мной будет?». Здесь начинает усиливаться тревога. Если это произойдет в садике, то для ребенка это будет менее осознанно и часто появляется обсессивно-компульсивная симптоматика, т.е. какое-то бессмысленное часто повторяющееся поведение (чесание, потирание, подергивание и др.).
Часто усиление тревоги происходит в школе. И тогда, если у ребенка не сформировался авторитет родителей, то он начинает воспринимать себя через реакцию внешнего мира. Сказал мальчик, что я толстый и некрасивый, значит, я толстый. Сказала девочка, что я неталантливый, значит, я неталантливый. Эти фразы прямой реакции не несут, реакция на них накапливается со временем. А т.к. родителям это ребенок не говорит, потому что родители потеряли авторитет, то со временем дети сами начинают в это верить и принимать это. Со временем это также приведет к зависимому (от РПП или химической зависимости) или созависимому (когда нужен подчиняться авторитету) поведению.
Как такие дети могут уменьшать свою тревогу? Например, уйти в творчество, в учебу, чтобы его ценили. Они сильно зависимы от внешней оценки. Получил «пять» баллов — я молодец! Я классный. Меня все принимают! И они воспринимают «четверку» уже как трагедию. Это значит, что я не такая(ой), меня не будут любить, я буду отвержен. Потому что они оценивают себя по внешним критериям. Они могут уходить в разнообразные субкультуры, там они становятся отчасти уникальными. Им же нужна поддержка, т.к. они всю жизнь живут без нее. И они начинают искать поддержку. Где они ее ищут? От таких же, как они. Либо их никто не поддерживает вокруг, потому что такое сложно понять простым, здоровым детям. Тогда ребенок еще сильнее начинает замыкаться и уходить в свой мир, в себя, туда, где они талантливы и уникальны, но только для себя. Потребности в утверждении, принятии удовлетворяются не во внешнем мире, а внутри себя. И как один из вариантов развития событий стать красивой и стройной.
Как они самоутверждаются? Похудеешь ли ты до 35 кг? Да, я похудею! Я молодец. А могу ли я до 30 похудеть? Я молодец. А могу похудеть до 25 кг? Так они играют внутри себя. Это мы сейчас говорим о возрасте 7-8 лет, когда самого похудения нет, но мысли уже возникают, т.к. они видят, что внимание получают красивые и стройные. Самого симптома еще нет, но фон анорексии уже готов. Тогда они начинают искать поддержку этого фона в ВКонтакте, смотрят: ага, худенькие более успешны, счастливы, более красивы. Они не только оценками самоутверждаются, нужно же еще как-то. И они начинают цепляться к этому. Значит, худые успешные и мне надо худеть. Как можно похудеть? Диета. И только через какое-то время появляется уже основные симптомы анорексии, булимии или ожирения. Дальше мы уже знаем, по симптоматике каждых возрастов, что может быть. Многие могут долго находиться в фоновом влиянии анорексии и вроде бы симптом не появляется.
Что здесь может усугубить и сделать так, чтобы этот фон был быстрее развернут? Это могут быть отношения с родителями. Это может быть пубертатный возраст, месячные, развитие вторичных половых признаков. Это может быть первая любовь. Это бывает когда изменяются отношения с папой. До этого папа был такой относительно нейтрально фигурой. И папа где-то мог и поддержать, и с дочкой погулять, и так далее. А тут она уже становится девушкой, и для папы это тоже кризис. Он немного в замешательстве, ему непонятно, что делать, как относится к дочери? Он начинает себя ограничивать в том тепле, которое давал. И получается, что он е знает, что делать, он думает: «Может быть я неуместен? Может быть, лучше ее не трогать?». А девочка и нуждается, и сказать не может, потому что она уже в каком-то социальном вакууме, ограничивает себя в контактах с окружающим миром. И получается конфликт. Папа видит это, и у него начинается бессилие. Он не может ничего поделать с этим. И еще больше уходит, либо начинается раздражение и агрессия на бессилие. А ребенок-то ничего не может поделать. Он воспринимает это как «они злятся на меня». И здесь возникает ощущение, что помимо обузы, ненужности, что его не принимают таким, какой есть. Ребенок воспринимает это так: «Меня отвергают, не принимают».
Этот фон влияет на уникальность ребенка и на то, как он удовлетворяет свои потребности. В нашем случае потребности в общении, заботе, опоре ребенок направляет на себя, он ограничивает себя в помощи извне. При этом ребенка не понимают и не принимают родители. Потому что папа раздражается, мама ограничивает. Это ее, девочки, мысли, и она в этом восприятии живет. Так как пища — это тоже наша поддержка и опора, то ограничение может распространяться и на нее. Ребенок начинает себя ограничивать в питании. Далее следует рационализация своих действий и появляется жизненная философия, например, что вегетарианство — это круто. Быть худой — это круто. Весить 25 кг — это круто. То есть уже вышеназванные причины уходят внутрь, их не видно, не слышно. А наружу выходит что? «Я не хочу быть толстой. Мне надо похудеть.» Начинают про это говорить. А их в обществе уже не принимают такими, анорексичными. И они понимают, что семья не принимает, там не принимают, и процесс ухода в свою реальность усиливается, они еще больше погружаются в себя. А от этого уже один шаг до анорексии.
Какая у девочки идея? Что я со своей уникальностью буду крутая, всех заражу, они примут. И тогда у них на самых поздних этапах появляется идея о перерождении. Например, я дойду до конца, и тогда меня примут все-таки, и жизнь изменится, будет счастье. Но этого не происходит, либо если это происходит и они умирают.
В нашей клинике была одна девушка, она рассказывала о том, что они ограничены в тепле, любви, и что этого очень хочется. Она говорила: «Когда вешу 25 кг, папа приходит, становится на колени и говорит: «Доченька, я тебя люблю». И я выздоравливаю, начинаю есть. Но когда я вешу больше 35 кг, он перестает это делать. И тогда я, чтобы это услышать, худею опять до 25 кг». Таким образом, анорексия становится еще способом саморегуляции отношений с близкими людьми. И здесь мы уже говорим скорее о булимии и о выстраивании созависимых отношений.
Таким образом, фон анорексичности формируется задолго до появления внешних признаков. Достаточно часто родители приходят к детским психологам от 3 до 6-8 лет с обсессивно-компульсивными расстройствами, что у ребенка навязчивая мысль или навязчивое действие. Часто ручки моет, или еще что-то. В детстве это не так заметно, потому что когда ребенок еще маленький, у него много способов легально снять напряжение: игры, истерики, др., и тогда он сбрасывает это напряжение. Поэтому это не особо попадает во внимание. Такое поведение также может быть обусловлено и гиперактивностью.
Обсессивно-компульсивная симптоматика начинает накапливаться, когда ребенку говорят: «Нельзя. Так делать нельзя». В этот момент ребенок начинает чувствовать себя отвергнутым и брошенным.
Ребенку нужно говорить и объяснять, почему нельзя, что за этим стоит и как делать можно. И обсуждать, что можно делать, а что не стоит, и почему. Чтобы у него не было ощущения отвержения и брошенности. Например, мама для того, чтобы иметь возможность работать, может быть вынуждена отдать дочку бабушке, но она за это кормит и одевает своих детей. Об этом надо говорить с ребенком. Тогда у него не будет ощущения ненужности, брошенности, что мама не любит. Ребенок будет понимать: мама работает, чтобы я кушал, и тогда появляется ценность родителя.
Обсессивно-компульсивное расстройство (ОКР) — это когда между нейронами, синапсами и их окончаниями наступает сбой. И сигнал не идет дальше, а зацикливается. Получается такая жвачка . Сигнал ходит по одной и той же цепи и получается навязчивая мысль. Когда тревожности много, а разместить ее нельзя, то мозг начинает искать способ снять напряжение и все больше и больше возбуждается, затем наступает период, когда мозг начинает не справляться с возбуждением и ему нужно придумать какой-то компенсаторный механизм, чтобы не сойти с ума. Одним из предохранительных механизмов является ОКР и когда тревоги становится слишком много, то у людей начинаются это расстройство.
Родители здесь не виноваты, т.к. сами вовлечены в процесс, о котором мы расскажем в следующий раз.
Об авторах:
- Валерий.Патоныч, руководитель методики лечения РПП в реабилитационном центре Remedy.
- Андрей Клюев, руководитель представительства реабилитационного центра Remedy в Нижнем Новгороде, kluvand@ya.ru
0
