Главная
→ Статьи → Преподавание → Другое
Путеводная нить мифологии
Автор статьи полагает, что литературу в школе нельзя преподавать подобно математике, физике и другим естественнонаучным предметам, когда учитель вначале транслирует ученикам материалы из учебника, а затем требует обратной трансляции заученного материала. Исходные тексты должны служить лишь отправной точкой для анализа современных нам жизненных ситуаций, а дети из «читателей» превратиться в «соавторов» писателя.
В статье на примере методических разработок по книге «Кикимора и другие…» показано, как современная авторская сказка может быть основой для серьезного разговора о любви, ответственности за своих близких и свои поступки, проблемах семейной жизни, предназначении человека и т.д. Разговора на очень важные для учащихся темы, который лучше вести не назидательным тоном, а на основе доходчивых образов.
В статье на примере методических разработок по книге «Кикимора и другие…» показано, как современная авторская сказка может быть основой для серьезного разговора о любви, ответственности за своих близких и свои поступки, проблемах семейной жизни, предназначении человека и т.д. Разговора на очень важные для учащихся темы, который лучше вести не назидательным тоном, а на основе доходчивых образов.
Литература и общество
Вы когда-нибудь задумывались – зачем в школе преподают литературу? Или, в более общем плане, – в чем заключается функционал литературы в обществе?
Конечно, можно сказать, что она - элемент культурного богатства нации, ее необходимо знать каждому образованному человеку. Но зачем изучать произведения сто, двухсотлетней давности, где герои действуют в совершенно иных реалиях и мотивы их поступков порой малопонятны современному читателю? Напомню, что известному филологу М. Лотману в комментарии для учителей к «Евгению Онегину» пришлось объяснять не только детали быта пушкинской эпохи, но и нравственные нормы того времени (например, понятие чести).
Ответить на этот непростой вопрос можно, только попытавшись сформулировать роль и место литературы (и искусства в целом) в обществе. Несколько последних тысячелетий мы живем в мире персональной ответственности за совершаемые поступки, а следовательно, каждому из нас приходится постоянно давать оценку множеству действий и ситуаций с морально-этической точки зрения – их соответствия принципам справедливости, добра и зла. Но чтобы провести такую оценку, необходимо не только иметь некую точку отсчета – свод этических правил, - но и уметь выстраивать цепочку от этого свода до обыденной жизни. В подавляющем большинстве случаев человек не в состоянии самостоятельно выполнить данную работу и старается делегировать ее вовне. И тогда оказывается, что только два направления человеческой культуры - религия и литература (или кино – как визуализированная литература) - способны взяться за эту задачу.
Религия выстраивает свою моральную систему, опираясь на определенный свод правил или постулатов, а также систему наказаний за их нарушение в этом или ином мире. Литература, моделируя жизненные ситуации, описывает моральные последствия поступков. В результате студент, задумавший убить старуху-процентщицу, получает наглядную картину последующих душевных мук, даже если ему удастся чудом избежать уголовного преследования. И хотя методы у религии и литературы разные, цель у них одна – удерживать человека от агрессивности и «злых дел».
Цели школьного курса литературы
Если посмотреть с позиции вышесказанного на школьный курс литературы, то логично будет предположить, что оную нельзя преподавать подобно математике, физике и другим естественнонаучным предметам, когда учитель вначале транслирует ученикам материалы из учебника, а затем требует обратной трансляции заученного материала.
Показателен в этом плане опыт Дмитрия Быкова. Этот современный, широко эрудированный писатель (в свое время он был ведущим программ «Времечко» и «Картина маслом»), последовав примеру своих предшественников, пошел преподавать в школу. Процитирую выдержку из его статьи «Проспи, художник. Русский лузер как литературный тип».
«В последнее время я подрядился преподавать в школе — не в связи с кризисом, потому что больших денег там нет, а в связи с закрытием «Времечка», после которого у меня почти не осталось занятий, за которые можно было бы себя уважать. Там от меня был толк, я иногда кому-то реально помогал, а журналистика — это так, подмигнуть своим, чтобы не скучали. Польза есть, но иллюзорная. А в школе хоть видишь иногда, как у ребенка на глазах пробуждаются способности, шебуршатся, так сказать, мысли...
Короче, спасибо школе, позвавшей меня преподавать: я попал как раз на «Обломова». А современные дети довольно умные, и вот один из них мне говорит: прочел я, знаете, этого вашего Добролюбова. Впору писать ему ответ через 150 лет «Что такое штольцевщина». Он пишет, что Обломов не хочет жить, служить, — а Штольц что, служит? Мы знаем, как он нажил состояние? Мы о его методах получаем представление единственный раз — когда он улаживает дело с «братцем», с Иваном Матвеичем, который Обломова чуть не ограбил. Он что, по закону действует? Нет-с, он идет к знакомому генералу, с которым он, по словам «братца», общается запросто и на ты. И генерал устраивает братцу такой разнос, что лучше бы побил. Вот как делаются в России дела, вы поняли? И вы хотите, чтобы Обломов встал с дивана ради вот такой карьеры? Оставьте его в обломовском раю, где крыльцо вечно шатается и будет шататься еще двадцать лет, потому что его делал гениальный плотник Лука. И учтите, что как только Штольц отдерет управляющего за ухо и потребует сделать новое крыльцо, — это новое крыльцо дня не простоит.
В общем, это верно. Обломов — как раз не лузер, потому что никаким неудачником его не назовешь: в него влюбляются женщины — сначала Ольга, потом Пшеницына; его обожают друзья; у него чудом в последний момент обнаруживаются деньги или спасительные варианты, и умирает он смертью праведника, не мучаясь. А что будет со Штольцем — я не знаю. По всей видимости, ничего хорошего. Или общественный катаклизм подкосит, или Ольга изменит, или в один прекрасный день накроет вечная русская болезнь деятельных людей — осознание полной тщеты всего сущего…»
Как видим, исходный текст не является конечной целью. Он всего лишь отправная точка для анализа современных нам жизненных ситуаций, и когда произведение рассматривается именно в таком ракурсе, то ученики превращаются из трансляторов учебника в «соавторов» писателя.
О Кикиморе и прочих
Аналогичная цель – сделать из учеников «соавторов» - ставилась и при разработке Методического пособия по моему роману «Кикимора и другие». На сайте «Pedsovet.su» представлено восемь уроков. Далее мы кратко рассмотрим каждый из них.
Но прежде поясним заголовок данной статьи. Почему именно «путеводная нить мифологии»?
С самого детства нас окружают образы, пришедшие из далекого прошлого. Баба Яга, Змей Горыныч, Кащей Бессмертный, Купала, русалки, лешие, водяные – все это персонажи древней славянской мифологии. Но если современных детей попросить поподробнее рассказать о любом из этих героев, то чаще всего будут воспроизведены расхожие штампы из популярных мультфильмов. Можно, конечно, возразить, что в школьную программу включены русские былины и сказки. Но их язык и реалии настолько далеки от современных, что они вряд ли надолго задерживаются в детской памяти.
Если посмотреть на историю литературы, то можно заметить, что регулярно появлялась потребность переложить известные сказочные сюжеты на новый лад. В знаменитых «Сказках матушки Гусыни», прославивших Шарля Перро, оригинальным был сюжет только «Красной Шапочки». И «Спящая красавица», и «Синяя борода», и «Кот в сапогах», и «Золушка», и «Мальчик-с-пальчик», и «Рике с хохолком» были написаны на основе народных сказаний. Множество фольклорных заимствований мы находим и у Ганса Христиана Андерсена, и у братьев Гримм.
Главным побудительным мотивом таких переложений являлось несоответствие заложенных в сказках морально-этических норм современным реалиям. Вряд ли детям стоило рассказывать историю, в которой мачеха Золушки отрубила своим дочерям по кусочку ступни, чтобы размер их ноги соответствовал размеру туфельки. Или о том, что заезжий принц вовсе не разбудил поцелуем спящую красавицу, а грубо изнасиловал её, как это представлено в «Сказке сказок» Джамбаттиста Базиле.
Да и известную историю: «Жил-был старик со старушкою, а была у них курочка-татарушка, снесла яичко в куте под окошком: пестро, востро, костяно, мудрено! Положила на полочку; мышка шла, хвостиком тряхнула, полочка упала, яичко разбилось. Старик плачет, старуха возрыдает, в печи пылает, верх на избе шатается, девочка-внучка с горя удавилась…», мы все-таки знаем не по оригиналу, а в обработке К. Д. Ушинского.
Анализируя русские народные сказки, можно выделить три часто повторяющихся момента.
Во-первых, они просто перенасыщены немотивированным насилием и жестокостью не только к врагам, но и к своим близким. В них запросто могут убить родного брата, сестру, дочь или оставить их на верную смерть, не говоря уже об отрезанных ушах, языках и головах. Во-вторых, последовательно проводится принцип иждивенчества: главное – найти волшебного помощника, который и выполнит за героя всю работу. И в-третьих, мир предстает в них только в черно-белых тонах с резким разграничением Добра и Зла. Причем эти моменты сохраняются и в литературных обработках.
Думаю, современные моральные установки несколько расходятся с вышеперечисленными, и, как следствие, появился повод в очередной раз переосмыслить классические сказочные сюжеты. В основу «Кикиморы» были заложены три основополагающих принципа.
Прежде всего, это всяческое избегание насилия. Даже за случайно пролитую кровь герой должен нести ответ. В этом плане показательны размышления Змея Горыныча из главы «Сны Воеводы»:
«Собрался Горыныч вихрем на обидчика своего налететь да в воде студеной утопить. Только вспомнил вовремя, что матушка Яга ему сказывала.
- Не проходит бесследно кровь пролитая. И даже дух за смерть причиненную отвечать должен. Но не ведом час расплаты неминуемый. И узелок, на судьбе завязанный, недолей горькой детишкам перейти может».
Второй принцип - в Добре всегда присутствует Зло и наоборот. Отход от черно-белой картины мира.
«– Нельзя мечом добро от зла в душе человеческой отделить, – отец на то отвечает. – У праведника тоже книга Черн-богова пустой не бывает. И нет смертного такого, Бел-бог которого стороной обошел».
И третий – конечный результат зависит только от усилий героя, его смелости и стойкости. Волшебство и артефакты играют лишь вспомогательную роль.
Но эта была только часть задачи. Другой, не менее важной целью была попытка, сохранив всю глубину и многослойность персонажей древнеславянской мифологии, вписать их в образный мир современных подростков. Поэтому в основу представленных уроков заложен не «трансляционный» принцип, когда учитель озвучивает уже готовые формулы, а «соавторский». Ученикам предоставляется возможность не только по-новому взглянуть на знакомых с детства героев, но и обсудить серьезные, волнующие их темы – ответственность за свои поступки и за своих близких, предназначение человека, что такое любовь, проблемы семейной жизни и т.д. А на некоторых уроках они еще становятся участниками ролевых игр или получают творческие задания.
Краткий обзор методических разработок
Первая методическая разработка – «Живой мир славянской природы» - напрямую не связана с книгой и предназначена для урока по курсу «Основы религиозных культур и светской этики».
Славянская мифология по уровню проработки ничем не уступает греческой или скандинавской. Мир в ней разделен на три уровня – небесный Ирий, земной и подземное Пекло, связующим звеном между которыми служит Мировое дерево, растущее на острове Буяне (вспомним «Сказку о Царе Салтане» А. С. Пушкина). За каждую стихию или явление природы отвечает свой бог, а помогают им справляться со своей работой – духи. Они населяют всю видимую природу и сопровождают человека от рождения до самой смерти. Есть в славянской мифологии и свои богатыри, и мифические животные.
Такой своеобразный дайджест воззрений древних славян на мироустройство и окружающую природу позволяет ученикам не только лучше понять изучаемые в школе произведения древнерусской литературы, но и стихи Жуковского, Пушкина, поэтов Серебряного века, часто использовавших в своем творчестве славянские образы.
Как показал опыт, сказка «Кикимора-предсказательница» вызывает наибольший интерес среди учеников 2-3 классов. Дети активно сопереживают героям и по окончании чтения сразу же приступают к обсуждению.
В предлагаемой истории Кикимора (многие почему-то считают, что этот домашний дух живет в болоте) после обучения у Бабы Яги решила заняться предсказаниями. Но, немного поторопившись, нагадала заглянувшему к ней барону Мюнхаузену битву с несуществующим зверем. Как незадачливому духу удалось выпутаться из этой на первый взгляд неразрешимой ситуации лучше прочитать в самой сказке. Хочу только обратить внимание на возможность проведения интегрированного урока литературы и рисования. Детям предлагается изобразить главных героев и описываемое действие, создать свою иллюстрацию. Диапазон сюжетов обычно превосходит все ожидания – от буквального следования тексту сказки до превращения барона в героя «Звездных войн», вооруженного лазерным мечом (!).
Уроки по главам «Златогорка и Серафим», «Целитель» предназначены для старшеклассников. Основная их тема – беседа о любви.
В журналах, интернете, по ТВ дети часто видят только однобокую картину любви, тяготеющую либо к романтическим тонам, либо к физиологической стороне отношений между мужчиной и женщиной. Но повседневная жизнь бывает весьма далека от глянца, и один из главных вопросов, на который приходится сразу отвечать молодым людям - как убедиться, что избранник действительно достоин твоих чувств.
Как показывает опыт, дидактические беседы плохо воспринимаются учениками и разговор необходимо вести на образах, наиболее полно отражающих всю сложность возникающих ситуаций.
В главе «Златогорка и Серафим» дочь Соловья-Разбойника воспользовалась советом из «Песни о друге» Владимира Высоцкого и взяла влюбившегося в него лешего в путешествие по подземному миру. В традиционных сказках все заканчивается свадьбой с выдержавшим испытание героем, но здесь это только начало разговора о семейной жизни.
Непокорный нрав Златогорки и ее неуемное желание испытать все новое приводят к повреждению спины при спуске на лыжах с горного склона. Ее мужу – Серафиму, приходится взять на себя все обязанности по дому и воспитанию детей. А когда гаступает понимание, что никакие целительные мази уже не помогут, еще и нести больную супругу на вершину далекой горы.
Эта непростая история может послужить основой очень серьезного разговора о семейных ценностях и о том, что истинные чувства проявляются не в периоды благополучия, а именно во времена невзгод и болезней.
Разговор о любви, но уже в романтическом плане продолжает четвертая методическая разработка. В первой части урока ученики не только узнают об истории и традициях рыцарства, культе Прекрасной Дамы, Кодексах чести, но и о том, как славянские духи в своем лесу решили провести настоящий турнир. А ролевая игра во второй части позволит им хотя бы на время почувствовать себя Доблестным воином или Дамой Сердца.
На уроке «Старые истории на новый лад» детям предлагается увлекательное занятие – ответить на вопросы: почему дед с бабкой так и не смогли разбить золотое яичко, но это с легкостью делает пробегавшая мимо мышка? Кто были те доблестные охотники, которые освободили Бабушку и Красную Шапочку? И почему Лягушка превратилась в настоящую Красавицу?
Но кроме этого, ученики познакомятся с лимериками – шуточными стихотворениями из пяти строк - и сами попытаются сочинить их с использованием хорошо известных сказочных персонажей.
Следующий урок посвящен новой трактовке образа Змея Горыныча. Излюбленный герой русских народных сказок и былин почти всегда выступает носителем злого начала. Но на самом деле это достаточно миролюбивый персонаж, очень страдающий от отсутствия согласия между своими головами.
В главах «Как Змей Горыныч к девам смертным летал» и «Как Змей Горыныч сиянием оборотился» фактически рассказывается его «новая биография», где он предстает яркой персонификацией стихий огня и воды. Но способность оборачиваться добрым молодцем привносит в характер Змея человеческие черты, что в итоге и приводит его к потере части магических способностей.
Змий Огненный, в отличие от Змея Горыныча, относится к небесным богам. Ему посвящены две главы книги «Кикимора и другие…». На уроках по этим главам ученики узнают: кто был мужем Василисы Прекрасной и Василисы Премудрой? Как появились на свет древнерусские богатыри Вольга и Садко? Как за год вырастить сгоревший по неосторожности лес? Кто первым испек Колобок, и в чем заключалось его истинное предназначение?
Учитывая лесные пожары этого лета, тема бережного отношения к природе, являющаяся центральной в главе «Велес, Задумчивый и Змий Огненный», становится особенно актуальной.
Последняя методическая разработка сделана по главам «Болезнь Воеводы» и «Сны Воеводы». В первой части ученики получат представление о повседневной жизни древних славян, их бытовой магии и взаимоотношениях с домашними духами, которые приходят на выручку при смертельной болезни.
А вот вторая части урока может послужить основой серьезного разговора на темы: «Можно ли отделить Добро и Зло в душе человека» и «Что обозначает заповедь «Возлюбите врагов ваших».
P.S. В заключение я хотел бы обратиться с большой просьбой ко всем учителям. Если вы провели уроки по моей книге «Кикимора и другие», то, пожалуйста, поделитесь своими впечатлениями. Для меня это очень важно.
С превеликим уважением к вашему труду,
Александр Богаделин, писатель
bogadelin@bk.ru
Сайт автора
Вы когда-нибудь задумывались – зачем в школе преподают литературу? Или, в более общем плане, – в чем заключается функционал литературы в обществе?
Конечно, можно сказать, что она - элемент культурного богатства нации, ее необходимо знать каждому образованному человеку. Но зачем изучать произведения сто, двухсотлетней давности, где герои действуют в совершенно иных реалиях и мотивы их поступков порой малопонятны современному читателю? Напомню, что известному филологу М. Лотману в комментарии для учителей к «Евгению Онегину» пришлось объяснять не только детали быта пушкинской эпохи, но и нравственные нормы того времени (например, понятие чести).
Ответить на этот непростой вопрос можно, только попытавшись сформулировать роль и место литературы (и искусства в целом) в обществе. Несколько последних тысячелетий мы живем в мире персональной ответственности за совершаемые поступки, а следовательно, каждому из нас приходится постоянно давать оценку множеству действий и ситуаций с морально-этической точки зрения – их соответствия принципам справедливости, добра и зла. Но чтобы провести такую оценку, необходимо не только иметь некую точку отсчета – свод этических правил, - но и уметь выстраивать цепочку от этого свода до обыденной жизни. В подавляющем большинстве случаев человек не в состоянии самостоятельно выполнить данную работу и старается делегировать ее вовне. И тогда оказывается, что только два направления человеческой культуры - религия и литература (или кино – как визуализированная литература) - способны взяться за эту задачу.
Религия выстраивает свою моральную систему, опираясь на определенный свод правил или постулатов, а также систему наказаний за их нарушение в этом или ином мире. Литература, моделируя жизненные ситуации, описывает моральные последствия поступков. В результате студент, задумавший убить старуху-процентщицу, получает наглядную картину последующих душевных мук, даже если ему удастся чудом избежать уголовного преследования. И хотя методы у религии и литературы разные, цель у них одна – удерживать человека от агрессивности и «злых дел».
Цели школьного курса литературы
Если посмотреть с позиции вышесказанного на школьный курс литературы, то логично будет предположить, что оную нельзя преподавать подобно математике, физике и другим естественнонаучным предметам, когда учитель вначале транслирует ученикам материалы из учебника, а затем требует обратной трансляции заученного материала.
Показателен в этом плане опыт Дмитрия Быкова. Этот современный, широко эрудированный писатель (в свое время он был ведущим программ «Времечко» и «Картина маслом»), последовав примеру своих предшественников, пошел преподавать в школу. Процитирую выдержку из его статьи «Проспи, художник. Русский лузер как литературный тип».
«В последнее время я подрядился преподавать в школе — не в связи с кризисом, потому что больших денег там нет, а в связи с закрытием «Времечка», после которого у меня почти не осталось занятий, за которые можно было бы себя уважать. Там от меня был толк, я иногда кому-то реально помогал, а журналистика — это так, подмигнуть своим, чтобы не скучали. Польза есть, но иллюзорная. А в школе хоть видишь иногда, как у ребенка на глазах пробуждаются способности, шебуршатся, так сказать, мысли...
Короче, спасибо школе, позвавшей меня преподавать: я попал как раз на «Обломова». А современные дети довольно умные, и вот один из них мне говорит: прочел я, знаете, этого вашего Добролюбова. Впору писать ему ответ через 150 лет «Что такое штольцевщина». Он пишет, что Обломов не хочет жить, служить, — а Штольц что, служит? Мы знаем, как он нажил состояние? Мы о его методах получаем представление единственный раз — когда он улаживает дело с «братцем», с Иваном Матвеичем, который Обломова чуть не ограбил. Он что, по закону действует? Нет-с, он идет к знакомому генералу, с которым он, по словам «братца», общается запросто и на ты. И генерал устраивает братцу такой разнос, что лучше бы побил. Вот как делаются в России дела, вы поняли? И вы хотите, чтобы Обломов встал с дивана ради вот такой карьеры? Оставьте его в обломовском раю, где крыльцо вечно шатается и будет шататься еще двадцать лет, потому что его делал гениальный плотник Лука. И учтите, что как только Штольц отдерет управляющего за ухо и потребует сделать новое крыльцо, — это новое крыльцо дня не простоит.
В общем, это верно. Обломов — как раз не лузер, потому что никаким неудачником его не назовешь: в него влюбляются женщины — сначала Ольга, потом Пшеницына; его обожают друзья; у него чудом в последний момент обнаруживаются деньги или спасительные варианты, и умирает он смертью праведника, не мучаясь. А что будет со Штольцем — я не знаю. По всей видимости, ничего хорошего. Или общественный катаклизм подкосит, или Ольга изменит, или в один прекрасный день накроет вечная русская болезнь деятельных людей — осознание полной тщеты всего сущего…»
Как видим, исходный текст не является конечной целью. Он всего лишь отправная точка для анализа современных нам жизненных ситуаций, и когда произведение рассматривается именно в таком ракурсе, то ученики превращаются из трансляторов учебника в «соавторов» писателя.
О Кикиморе и прочих
Аналогичная цель – сделать из учеников «соавторов» - ставилась и при разработке Методического пособия по моему роману «Кикимора и другие». На сайте «Pedsovet.su» представлено восемь уроков. Далее мы кратко рассмотрим каждый из них.
Но прежде поясним заголовок данной статьи. Почему именно «путеводная нить мифологии»?
С самого детства нас окружают образы, пришедшие из далекого прошлого. Баба Яга, Змей Горыныч, Кащей Бессмертный, Купала, русалки, лешие, водяные – все это персонажи древней славянской мифологии. Но если современных детей попросить поподробнее рассказать о любом из этих героев, то чаще всего будут воспроизведены расхожие штампы из популярных мультфильмов. Можно, конечно, возразить, что в школьную программу включены русские былины и сказки. Но их язык и реалии настолько далеки от современных, что они вряд ли надолго задерживаются в детской памяти.
Если посмотреть на историю литературы, то можно заметить, что регулярно появлялась потребность переложить известные сказочные сюжеты на новый лад. В знаменитых «Сказках матушки Гусыни», прославивших Шарля Перро, оригинальным был сюжет только «Красной Шапочки». И «Спящая красавица», и «Синяя борода», и «Кот в сапогах», и «Золушка», и «Мальчик-с-пальчик», и «Рике с хохолком» были написаны на основе народных сказаний. Множество фольклорных заимствований мы находим и у Ганса Христиана Андерсена, и у братьев Гримм.
Главным побудительным мотивом таких переложений являлось несоответствие заложенных в сказках морально-этических норм современным реалиям. Вряд ли детям стоило рассказывать историю, в которой мачеха Золушки отрубила своим дочерям по кусочку ступни, чтобы размер их ноги соответствовал размеру туфельки. Или о том, что заезжий принц вовсе не разбудил поцелуем спящую красавицу, а грубо изнасиловал её, как это представлено в «Сказке сказок» Джамбаттиста Базиле.
Да и известную историю: «Жил-был старик со старушкою, а была у них курочка-татарушка, снесла яичко в куте под окошком: пестро, востро, костяно, мудрено! Положила на полочку; мышка шла, хвостиком тряхнула, полочка упала, яичко разбилось. Старик плачет, старуха возрыдает, в печи пылает, верх на избе шатается, девочка-внучка с горя удавилась…», мы все-таки знаем не по оригиналу, а в обработке К. Д. Ушинского.
Анализируя русские народные сказки, можно выделить три часто повторяющихся момента.
Во-первых, они просто перенасыщены немотивированным насилием и жестокостью не только к врагам, но и к своим близким. В них запросто могут убить родного брата, сестру, дочь или оставить их на верную смерть, не говоря уже об отрезанных ушах, языках и головах. Во-вторых, последовательно проводится принцип иждивенчества: главное – найти волшебного помощника, который и выполнит за героя всю работу. И в-третьих, мир предстает в них только в черно-белых тонах с резким разграничением Добра и Зла. Причем эти моменты сохраняются и в литературных обработках.
Думаю, современные моральные установки несколько расходятся с вышеперечисленными, и, как следствие, появился повод в очередной раз переосмыслить классические сказочные сюжеты. В основу «Кикиморы» были заложены три основополагающих принципа.
Прежде всего, это всяческое избегание насилия. Даже за случайно пролитую кровь герой должен нести ответ. В этом плане показательны размышления Змея Горыныча из главы «Сны Воеводы»:
«Собрался Горыныч вихрем на обидчика своего налететь да в воде студеной утопить. Только вспомнил вовремя, что матушка Яга ему сказывала.
- Не проходит бесследно кровь пролитая. И даже дух за смерть причиненную отвечать должен. Но не ведом час расплаты неминуемый. И узелок, на судьбе завязанный, недолей горькой детишкам перейти может».
Второй принцип - в Добре всегда присутствует Зло и наоборот. Отход от черно-белой картины мира.
«– Нельзя мечом добро от зла в душе человеческой отделить, – отец на то отвечает. – У праведника тоже книга Черн-богова пустой не бывает. И нет смертного такого, Бел-бог которого стороной обошел».
И третий – конечный результат зависит только от усилий героя, его смелости и стойкости. Волшебство и артефакты играют лишь вспомогательную роль.
Но эта была только часть задачи. Другой, не менее важной целью была попытка, сохранив всю глубину и многослойность персонажей древнеславянской мифологии, вписать их в образный мир современных подростков. Поэтому в основу представленных уроков заложен не «трансляционный» принцип, когда учитель озвучивает уже готовые формулы, а «соавторский». Ученикам предоставляется возможность не только по-новому взглянуть на знакомых с детства героев, но и обсудить серьезные, волнующие их темы – ответственность за свои поступки и за своих близких, предназначение человека, что такое любовь, проблемы семейной жизни и т.д. А на некоторых уроках они еще становятся участниками ролевых игр или получают творческие задания.
Краткий обзор методических разработок
Первая методическая разработка – «Живой мир славянской природы» - напрямую не связана с книгой и предназначена для урока по курсу «Основы религиозных культур и светской этики».
Славянская мифология по уровню проработки ничем не уступает греческой или скандинавской. Мир в ней разделен на три уровня – небесный Ирий, земной и подземное Пекло, связующим звеном между которыми служит Мировое дерево, растущее на острове Буяне (вспомним «Сказку о Царе Салтане» А. С. Пушкина). За каждую стихию или явление природы отвечает свой бог, а помогают им справляться со своей работой – духи. Они населяют всю видимую природу и сопровождают человека от рождения до самой смерти. Есть в славянской мифологии и свои богатыри, и мифические животные.
Такой своеобразный дайджест воззрений древних славян на мироустройство и окружающую природу позволяет ученикам не только лучше понять изучаемые в школе произведения древнерусской литературы, но и стихи Жуковского, Пушкина, поэтов Серебряного века, часто использовавших в своем творчестве славянские образы.
Как показал опыт, сказка «Кикимора-предсказательница» вызывает наибольший интерес среди учеников 2-3 классов. Дети активно сопереживают героям и по окончании чтения сразу же приступают к обсуждению.
В предлагаемой истории Кикимора (многие почему-то считают, что этот домашний дух живет в болоте) после обучения у Бабы Яги решила заняться предсказаниями. Но, немного поторопившись, нагадала заглянувшему к ней барону Мюнхаузену битву с несуществующим зверем. Как незадачливому духу удалось выпутаться из этой на первый взгляд неразрешимой ситуации лучше прочитать в самой сказке. Хочу только обратить внимание на возможность проведения интегрированного урока литературы и рисования. Детям предлагается изобразить главных героев и описываемое действие, создать свою иллюстрацию. Диапазон сюжетов обычно превосходит все ожидания – от буквального следования тексту сказки до превращения барона в героя «Звездных войн», вооруженного лазерным мечом (!).
Уроки по главам «Златогорка и Серафим», «Целитель» предназначены для старшеклассников. Основная их тема – беседа о любви.
В журналах, интернете, по ТВ дети часто видят только однобокую картину любви, тяготеющую либо к романтическим тонам, либо к физиологической стороне отношений между мужчиной и женщиной. Но повседневная жизнь бывает весьма далека от глянца, и один из главных вопросов, на который приходится сразу отвечать молодым людям - как убедиться, что избранник действительно достоин твоих чувств.
Как показывает опыт, дидактические беседы плохо воспринимаются учениками и разговор необходимо вести на образах, наиболее полно отражающих всю сложность возникающих ситуаций.
В главе «Златогорка и Серафим» дочь Соловья-Разбойника воспользовалась советом из «Песни о друге» Владимира Высоцкого и взяла влюбившегося в него лешего в путешествие по подземному миру. В традиционных сказках все заканчивается свадьбой с выдержавшим испытание героем, но здесь это только начало разговора о семейной жизни.
Непокорный нрав Златогорки и ее неуемное желание испытать все новое приводят к повреждению спины при спуске на лыжах с горного склона. Ее мужу – Серафиму, приходится взять на себя все обязанности по дому и воспитанию детей. А когда гаступает понимание, что никакие целительные мази уже не помогут, еще и нести больную супругу на вершину далекой горы.
Эта непростая история может послужить основой очень серьезного разговора о семейных ценностях и о том, что истинные чувства проявляются не в периоды благополучия, а именно во времена невзгод и болезней.
Разговор о любви, но уже в романтическом плане продолжает четвертая методическая разработка. В первой части урока ученики не только узнают об истории и традициях рыцарства, культе Прекрасной Дамы, Кодексах чести, но и о том, как славянские духи в своем лесу решили провести настоящий турнир. А ролевая игра во второй части позволит им хотя бы на время почувствовать себя Доблестным воином или Дамой Сердца.
На уроке «Старые истории на новый лад» детям предлагается увлекательное занятие – ответить на вопросы: почему дед с бабкой так и не смогли разбить золотое яичко, но это с легкостью делает пробегавшая мимо мышка? Кто были те доблестные охотники, которые освободили Бабушку и Красную Шапочку? И почему Лягушка превратилась в настоящую Красавицу?
Но кроме этого, ученики познакомятся с лимериками – шуточными стихотворениями из пяти строк - и сами попытаются сочинить их с использованием хорошо известных сказочных персонажей.
Следующий урок посвящен новой трактовке образа Змея Горыныча. Излюбленный герой русских народных сказок и былин почти всегда выступает носителем злого начала. Но на самом деле это достаточно миролюбивый персонаж, очень страдающий от отсутствия согласия между своими головами.
В главах «Как Змей Горыныч к девам смертным летал» и «Как Змей Горыныч сиянием оборотился» фактически рассказывается его «новая биография», где он предстает яркой персонификацией стихий огня и воды. Но способность оборачиваться добрым молодцем привносит в характер Змея человеческие черты, что в итоге и приводит его к потере части магических способностей.
Змий Огненный, в отличие от Змея Горыныча, относится к небесным богам. Ему посвящены две главы книги «Кикимора и другие…». На уроках по этим главам ученики узнают: кто был мужем Василисы Прекрасной и Василисы Премудрой? Как появились на свет древнерусские богатыри Вольга и Садко? Как за год вырастить сгоревший по неосторожности лес? Кто первым испек Колобок, и в чем заключалось его истинное предназначение?
Учитывая лесные пожары этого лета, тема бережного отношения к природе, являющаяся центральной в главе «Велес, Задумчивый и Змий Огненный», становится особенно актуальной.
Последняя методическая разработка сделана по главам «Болезнь Воеводы» и «Сны Воеводы». В первой части ученики получат представление о повседневной жизни древних славян, их бытовой магии и взаимоотношениях с домашними духами, которые приходят на выручку при смертельной болезни.
А вот вторая части урока может послужить основой серьезного разговора на темы: «Можно ли отделить Добро и Зло в душе человека» и «Что обозначает заповедь «Возлюбите врагов ваших».
P.S. В заключение я хотел бы обратиться с большой просьбой ко всем учителям. Если вы провели уроки по моей книге «Кикимора и другие», то, пожалуйста, поделитесь своими впечатлениями. Для меня это очень важно.
С превеликим уважением к вашему труду,
Александр Богаделин, писатель
bogadelin@bk.ru
Сайт автора
